Colonial system: balance and prospects after 1945 in the assessments of diplomats of the United States, the USSR and Great Britain

Full Text

Мир после 1945 г. необратимо изменился. Семилетнее противостояние антигитлеровской коалиции и оси Берлин – Рим – Токио изменило всю мировую политику и экономику. В ходе войны на первый план стали выходить две державы, активно претендующие на лидерство в послевоенном мире – Соединённые штаты Америки и Советский Союз. Оба государства имели огромные перспективы в послевоенном мире. США, наименее пострадавшие в ходе этой войны, активно использовали мощь своей экономики для утверждения геополитического влияния, СССР рекордными темпами восстанавливал свою промышленность и сельское хозяйство, а также активно продвигал свои интересы в Восточной Европе [1, с. 92; 2; 3, с. 47; 4, с. 65; 5, с. 50; 6, с. 223–363; 7, p. 184].

Уже с 1943 г. можно отсчитывать постепенное охлаждение союзнических отношений и рост недоверия между партнёрами по коалиции [5, с. 70; 8, с. 13]. В 1945 г. накопившиеся противоречия начинают проявляться более ярко. Связано это и с амбициями обоих «полюсов силы» и со сменой правительств Великобритании и США. Приход Гарри Трумэна и Клемента Эттли обозначил отход Вашингтона и Лондона от продвигаемой Франклином Рузвельтом идеи о «трёх мировых полицейских», а главное – отход от идеи о сохранении баланса в международных отношениях. США, в целом поддерживаемые Великобританией, чётко обозначили своё стремление к доминированию. Последующие Фултонская речь Черчилля и ряд кризисов окончательно оформили переход к противостоянию [9, с. 40; 10, p. 208; 11, p. 300; 12, p. 450; 13, p. 228–285].

С началом «Холодной войны» перед Соединёнными Штатами Америки встал целый ряд новых проблем, решение которых требовало нетривиальных подходов. Глобальное противостояние «красной угрозе», ареной которого стали страны третьего мира требовало нового инструментария и новых методов, которые не были хорошо знакомы США по ряду объективных причин, начиная с долгого господства идеи изоляционизма и заканчивая большим интересом к европейским проблемам на первых этапах, что показал план Маршалла, хотя проблемы в Азии и Африки возникли практически одновременно с европейскими [14, p. 12].

Особый интерес в данном случае представляет позиция дипломатов СССР, США и Великобритании относительно внешней политики друг друга. Так, советская сторона уверена в агрессивной экспансии Америки на новые рынки сбыта и желании скорейшего установления мирового господства. Стоит остановиться на том, как видят советские дипломаты отношения с Великобританией. По мнению посла СССР в США Николая Новикова, отношения с Вашингтона с Лондоном крайне сложны. С одной стороны, американцы идут на явные уступки Великобритании в вопросах, связанных с Индией, Сиамом и Индонезией, с другой – активно вытесняют англичан из Японии и Китая. Также Новиков отмечает, что Великобритания обеспокоена возможностью попасть в сильную финансовую зависимость от США. Более того, в отношении Индонезии, например, США даже помогают Голландии и Великобритании [15, с. 148–154]. Если раздел сфер влияния между США и Англией на Дальнем Востоке Новиков считает свершившимся фактом, то ситуацию на Ближнем Востоке оценивает иначе. По его версии, Лондон очень заинтересован в американской помощи в этом регионе, однако понимает, что цель Вашингтона самому закрепиться там ради богатых нефтью и другими природными ресурсами земель. Это приведёт к длинной цепи интриг между двумя государствами и «ожесточённой конкуренции» их «монополистических капиталов». Наиболее «горячей точкой» в столкновении дух держав, по версии Новикова, является Палестина, где США открыто выражают полное несогласие с позицией Британии, прикрываясь заботой о евреях, на деле же заботясь о своём нефтепроводе [15, с. 148–154].

В целом же причины распада колониальной системы он видит в политическом и экономическом ослаблении европейских держав после войны. Основным экономическим фактором, влияющим на деколонизацию, по версии Новикова, является острая нехватка в колониях самых необходимых товаров, промышленных мощностей и дополнительных ресурсов, которые метрополии в данный момент не в состоянии предоставить, в то время как США выражают полную готовность «поддержать» и колонии, и Европу, что позволит им глубоко внедриться в их политическую систему [15, с. 148–154].

Советский посол полагает, что основа «агрессивной политики США» состоит в расширении сети военных баз по всему миру, а также в усилении флота. Это усиление должно быть достигнуто в том числе и с помощью бывших колоний, которые, по мысли советского представителя, с готовностью предоставят свои земли для баз в обмен на помощь. В свою очередь Новиков отмечает, что Советский Союз выпадает из этой системы. В отличие от Европы, он быстро восстанавливает свой потенциал, укрепляет дружественные отношения с рядом стран восточной и Юго-Восточной Европы, имеет мощные воинские контингенты в Германии и на территории многих её бывших союзников. Всё это крайне раздражает Вашингтон, поскольку не позволяет влиять на эти территории. Именно в этой экономической независимости от «империалистического американского капитала» он видит причины ухудшения советско-американских отношений и скатывания мира к новому глобальному противостоянию [15, с. 148–154].

Аналогом записки Новикова является «Длинная телеграмма» посла США в СССР Джорджа Кеннана, написанная в феврале. Интересным местом в ней является вопрос о статусе бывших колоний, которые, постепенно освобождаясь от контроля, оказываются один на один со всем международным сообществом и потому могут, в силу неопытности и слабости, легко попасть в сферу влияния СССР, чью экспансионистскую политику Кеннан видит не менее агрессивной, чем Новиков американскую [16, p. 1–19]. Совершенно по-другому Кеннан видит основу «советской экспансии». По его мнению, политика СССР разделается на два направления: «официальное» и «неофициальное». «Официальное» направление предусматривает использование всех официальных организаций в чисто практических целях, а «неофициальное» – использование коммунистических партий других стран для расшатывания не лояльных к СССР правительств, а также стравливание Великобритании и США. Также принципиальным отличием «Длинной телеграммы» от записки Новикова и описанной ниже телеграммы британского посла в Советском Союзе сэра Фрэнка Робертса является попытка взглянуть на советское мировоззрение. Кеннан делает ряд интересных и крайне неоднозначно звучащих выводов о взглядах правящих кругов СССР. Например, позицию Кремля он называет «маниакальной» и «основанной на самовнушении». Основу этого он видит в сложившейся исторически незащищённости и неуверенности России, постоянно окружённой агрессивными соседями и в силу этого не сумевшей достичь уровня развития стран Запада, а потому испытывающей перед ними страх. Также американский посол отмечает, что только в России идеологическая догма прямо увязана с доктринами внешней политики, что делает диалог с СССР почти невозможным [16, p. 1–19].

Истоки нынешнего конфликта он видит в природном для всех российских лидеров стремлении к экспансии. Импульс к развитию этих настроений дала Вторая мировая война и успехи СССР в ней. По мнению Кеннана, основным поводом для активизации гегемонистских устремлений во многом дали сами западные страны, слишком занятые противоречиями и конфликтами внутри собственного лагеря. Он прямо называет столкновения с Великобританией главным фактором ослабления капиталистических стран Запада.

Кроме того, Кеннан видит глубокий антагонизм между СССР и США, при этом ссылаясь на выступление Сталина перед американскими рабочими в 1927 г., согласно которому все страны мира рано или поздно склонятся либо к капиталистическому пути, либо к коммунистическому, основными проводниками которого и будут Соединённые штаты и Советский Союз. На основе этого и своего анализа текущей ситуации и особенностей мировоззрения Советского правительства Джордж Кеннан делает вывод о невозможности мирного сосуществования двух стран на современном ему этапе. Единственной формой позитивной коммуникации с СССР он видит диалог с позиции силы [16, p. 1–19].

Более сбалансированный взгляд на внешнюю политику СССР содержится в записке посла Великобритании в Советском союзе сэра Фрэнка Робертса. Работая в тесном контакте с Кеннаном, Робертс не только был в общих чертах знаком с содержанием его «Длинной телеграммы», но и создал свою аналитическую записку практически вслед за американским партнёром в марте 1946 г. Первым важным отличием в оценках Робертса является меньший интерес к идеологической составляющий внешней политики СССР. Если в «Длинной телеграмме» пропаганде и идеологии Советского Союза посвящён целый раздел, то у Робертса аналогичная характеристика занимает лишь несколько абзацев, поскольку Робертс не считает идеологические воззрения базовым элементом в формировании внешней политики СССР. По его мнению, политика Советского государства в первую очередь будет базироваться на его геополитических интересах [17, p. 103–122].

Другим важным отличием взглядов Робертса является идея о возможности вполне мирного сосуществования СССР и Западных стран. Эта мысль даже особо подчёркивается в тексте его телеграммы упоминанием о социал-демократическом характере Британского государства. Таким образом, Робертс как бы ещё раз сближает две страны. Однако при всём при этом именно существенное ослабление Британии он видит главным звеном внешней политики СССР в разгорающейся «холодной войне». Робертс прямо говорит, что, в отличие от Гитлера, СССР не стремится уничтожить Великобританию. Само упоминание лидера Третьего рейха здесь лишь подчёркивает непримиримость противоречий между двумя странами на современном для автора этапе [17, p. 103–122].

Интересен и взгляд дипломата на процесс разложения колониальной системы. По мнению Фрэнка Робертса, стремление СССР к построению новой системы коллективной безопасности на самом деле – завуалированный способ в очередной раз ослабить западные страны. Эти попытки в понимании посла неразрывно связаны с поддерживаемой СССР деколонизацией, что вместе с активной пропагандой и подрывной работой в капиталистических странах должно было ослабить позиции западных держав.

Стоит обратить внимание на то отношение, которое в целом декларировали США, к процессу деколонизации. Первый решительный шаг на пути слома колониальной системы был провозглашён в Атлантической хартии 1941 г., предоставляющей Америке доступ на рынки колоний. После Второй мировой войны и Вашингтон, и Москва активно поддержали национальные движения в колониях, поскольку видели в них выгодных потенциальных младших партнёров и рынки сбыта [18, p. 13].

About the authors

Yaroslav Alexandrovich Levin

Author for correspondence.
Email: yariklevin666@mail.ru

candidate of historical sciences, junior researcher of World History, Law and Methods of Teaching Department

References

Supplementary files