Portrait of the landowner and Slavophil V.A. Panov

Full Text

В истории общественной мысли России XIX века весьма заметное место занимает славянофильство. Идейное наследие славянофилов отличается богатством и многообразием. Мыслителей этого направления интересовали различные проблемные вопросы того времени (политические, социально-экономические, философские и пр.). Весьма важным было стремление философов и литераторов осмыслить место России в системе международных отношений, определить роль русских в семье славянских народов. Эта проблематика не утратила своего значения по сей день. В связи с этим обращение к творчеству славянофилов представляется достаточно актуальным. Прославленными представителями славянофильства являются А.С. Хомяков, братья Киреевские и братья Аксаковы, Ю.Ф. Самарин. Меньшую известность имеет Василий Алексеевич Панов (1819-1849) - один из ранних славянофилов, внесший заметный вклад в формирование интеллектуального багажа названного течения общественной мысли. Автор статьи поставил перед собой цель охарактеризовать основные направления его деятельности (на ниве научной и редакционно-издательской работы, а также в хозяйственной сфере). Новизна статьи состоит во введении в научный оборот архивных документов, отложившихся в личном фонде В.А. Панова в Государственном архиве Ульяновской области. Судьба некоторых документов данного фонда весьма интересна: они были обнаружены работниками лишь в 2009 г. в связи с переездом архива в другое здание и в результате составили опись 2 названного фонда. Использованные архивные документы дали возможность получить определенное представление о хозяйственной деятельности Василия Алексеевича. При этом автор постарался изобразить Панова-помещика на фоне истории его рода.

Деятельность В.А. Панова не очень часто привлекала внимание исследователей. Тем не менее к ней был проявлен некоторый интерес еще в дореволюционный период. Работы, на которые мы опираемся, можно сгруппировать вполне определенным образом. Во-первых, это словарные статьи, подготовленные в соответствии со стандартами, присущими сочинениям этого жанра. Первой заметной публикацией, посвященной В.А. Панову, следует считать биографическую статью Б.Л. Модзалевского [1]. Много десятилетий спустя в обстоятельной статье Н.П. Розина, написанной при участии М.В. Новиковой [2], были подробно рассмотрены основные вехи недолгого жизненного пути Панова, охарактеризованы его сочинения. Особое место было уделено истории создания двух «Московских сборников». Кроме того, отмечался заметный общественный резонанс, который вызвал выход в свет этого альманаха славянофильского толка.

Во-вторых, следует назвать работы, посвященные славянофильству и славяноведению. Несколько упоминаний В.А. Панова имеется в фундаментальной работе Н.И. Цимбаева [3]. Автор исследует, в частности, становление общественно-политических взглядов славянофилов, показывает особенности либерализма представителей данного течения общественной мысли. Н.И. Цимбаев достаточно высоко оценивает либеральные настроения, доминировавшие в среде ранних славянофилов, и обоснованно полагает, что их кружок «играл роль общественно-политической оппозиции правительству» [3, с. 122]. Научно-популярные работы В.А. Панова упоминаются в коллективной монографии «Славяноведение в дореволюционной России» [4]. Краткую характеристику этнографических работ Панова мы находим у М.М. Керимовой [5]. Личность В.А. Панова и его деятельность в качестве редактора попали в фокус внимания Т.Ф. Пирожковой, проявлявшей интерес к славянофильству еще с советских времен [6].

В-третьих, стоит выделить ряд статей, для авторов которых явный интерес представляет связь В.А. Панова с Симбирским краем. Ульяновский исследователь С.Н. Серягин воссоздал образ В.А. Панова, основываясь на эпистолярном наследии Василия Алексеевича и его корреспондентов [7]. Автор выделяет основные темы, которые затрагивались в переписке: судьба балканских народов, деятельность по подготовке «Московских сборников», пребывание Панова в Симбирской губернии. Еще одна работа С.Н. Серягина посвящена общественной деятельности молодого славянофила, принимавшего активное участие в помощи балканским славянам [8]. В работе М.Ю. Субиной проводится сравнение двух переписчиков Гоголя, являвшихся уроженцами Симбирской губернии - В.А. Панова и П.В. Анненкова [9]. Отмечается более взыскательное отношение последнего к тексту писателя (П.В. Анненков позволял себе вступать в полемику с автором «Мертвых душ», тогда как В.А. Панову было свойственно явное благоговение перед своим литературным кумиром). В небольшой статье Ю.В. Ушановой [10] упоминаются некоторые архивные источники, связанные с родом Пановых, но основной акцент делается на помощи В.А. Панова Н.В. Гоголю.

Таким образом, краткий историографический обзор показывает необходимость более широкого привлечения архивных материалов, способствующих уточнению наших представлений о жизни и деятельности Василия Алексеевича Панова.

В.А. Панов родился в селе Анастасове Курмышского уезда Симбирской губернии в дворянской семье (его отец был отставным гвардейским офицером). Образование получил на филологическом факультете Московского университета. Достаточно рано стал общаться со славянофилами. Это обстоятельство определило круг его интересов и повлияло на мировоззрение.

Формирование системы взглядов В.А. Панова на историю и текущую жизнь продолжалось под влиянием пребывания за границей в 1840-1843 гг. Важным эпизодом биографии В.А. Панова является его общение в Риме в 1840-1841 гг. с Н.В. Гоголем. Последний проживал на квартире у Панова, и молодой филолог получил уникальную возможность проникнуть в творческую лабораторию великого писателя: он выполнял функцию переписчика нескольких произведений классика русской литературы [2, с. 524]. Панов помогал писателю не только в работе, но и старался сделать более комфортными бытовые условия его жизни [11]. В дальнейшем молодому уроженцу Симбирской губернии довелось расширить свой кругозор благодаря посещению Берлина, Праги, а также целого ряда славянских земель (Далмации, Черногории, Герцеговины). Пребывание на Балканах дало мощный импульс творчеству Панова.

По возвращении на родину В.А. Панов опубликовал несколько произведений, органично вписавшихся в корпус текстов ранних славянофилов [12-16]. Работая над этими сочинениями, Панов проявил себя как историк и этнограф, изучающий славянские народы Балкан. Большая часть указанных сочинений была опубликована в журнале «Библиотека для воспитания», а поэтому была ориентирована не на научное сообщество.

Особое место в биографии Василия Алексеевича занимает подготовка к изданию «Синбирского сборника» [17] и «Московского литературного и ученого сборника» [18; 19]. И если работа над первым изданием в значительной степени была связана с именем Д.А. Валуева, то основная тяжесть подготовки двух томов славянофильского альманаха легла на плечи В.А. Панова. В переписке его современников неоднократно упоминается активная деятельность Василия Алексеевича, побуждавшего потенциальных авторов к работе над сочинениями для упомянутых сборников. И.С. Аксаков, проживавший в 1846 г. в Калуге, пишет по случаю посещения его Пановым в период активной организационной работы последнего: «Он оживил меня, пахнул на меня живостью умственной деятельности…» [20, с. 394] Известно также стихотворение И.А. Аксакова «Панову», в котором автор сожалеет о том, что не смог в срок представить адресату текст для публикации [20]. Предпринимались также попытки вовлечь в подготовку альманаха и Н.В. Гоголя. Так, в письме к Н.М. Языкову от 5 октября 1846 г. автор «Мертвых душ» высказывается вполне категорично: «… не грех ли… тебе склонять меня на писание журнальных статей…? Ну … какое оживление «Московскому сборнику» от статьи моей?… Я не вижу никакой цели в этом сборнике… А Панову скажи так, что я весьма понял всякие ко мне заезды, по части статьи, отдаленными и деликатными дорогами; но не хочет ли он понюхать… словца, под именем нет?» [21, с. 267]

Анализ сочинений, опубликованных в первом «Московском литературном и ученом сборнике», позволяет выделить в альманахе несколько разделов: история (С.М. Соловьев); искусствоведение (А.Н. Попов; Ф.В. Чижов); публицистика (А.С. Хомяков; К.С. Аксаков); поэзия (Н.М. Языков; И.С. Аксаков; П.А. Вяземский); переводы (Н.В. Берг); проза (В.И. Даль; С.Т. Аксаков); путевые заметки (Н.А. Ригельман). Несколько разделов можно выделить и во втором выпуске альманаха: история (С.М. Соловьев); литературоведение (И.И. Срезневский); публицистика (А. Попов; А.С. Хомяков); поэзия (Н.М. Языков; П.А. Вяземский; В.А. Жуковский; Я. Полонский; И.С. Аксаков; К.К. Павлова; Ю. Жадовская); переводы (Н.В. Берг); драматургия (И.С. Аксаков); путевые заметки (Н.А. Ригельман; М.П. Погодин; Ф.В. Чижов); переписка (письма Н.М. Карамзина); критика. Итак, следует констатировать некоторое увеличение количества направлений в тексте альманаха в 1847 г. Кроме того, налицо определенное расширение круга авторов при сохранении явной преемственности.

Важно отметить, что В.А. Панов внес вклад не только в организационную работу по созданию «Московского литературного и ученого сборника». В сборнике за 1847 г. мы находим редакторские предисловия, написанные Василием Алексеевичем. Предисловия эти анонимные, но авторство давно установлено [2, с. 524]. Предисловие к «Сербским народным песням» представляется наиболее интересным. В этой небольшой, но содержательной работе автор выделяет такие разновидности упомянутых песен, как эпические и лирические. При этом показана доминирующая роль поэзии эпической. Редактор отмечает характерную особенность многих эпических песен - тему женитьбы героев (сватовства). Он считает, что это обстоятельство демонстрирует «тесную связь их быта с историею. И тот и другая равно воинственны. Дружина сватов составляет войско, и отправление их за невестою есть поход воинский» [19, Предисловие редактора о сербской народной поэзии, с. VII].

В 1847 г. В.А. Панов, являвшийся переводчиком Московского отделения Главного архива Министерства иностранных дел, сочетался браком. Его супругой стала А.А. Головинская [2, с. 525]. С этого момента он проводит массу времени в селе Анастасове Симбирской губернии. Именно там, в своем родном селении, он и умирает в возрасте 30 лет в 1849 г.

Портрет Василия Алексеевича был бы неполным, если бы мы не коснулись такого аспекта его деятельности, как хозяйственные заботы в роли помещика. Он владел землями на территории трех губерний (Симбирской, Пензенской и Нижегородской). Род Пановых, как явствует из архивных документов, уже в начале XVII столетия имел земельные владения в Поволжском регионе. В нашем распоряжении имеются копии двух жалованных грамот, фиксирующих наделение представителей этого семейства землей за различные заслуги. В первом документе, датированном 1619 г. [22], идет речь о драматичных событиях Смуты. Пращур В.А. Панова Фадей Ульянович Панов весьма достойно проявил себя в этот период. Упоминается факт появления под Москвой польского королевича Владислава, стоявшего «со многими полскими и с литовскими и с немецкими людми и с черкасы». Владислав, стремившийся «разорить до основания» Московское государство, столкнулся с решительным противодействием со стороны русского воинства. Фадей Ульянович, как говорится в грамоте, «стоял крепко и мужественно и на боех и на приступех бился… и ни на какие королевичевы прелести не прелстился». В результате Ф.У. Панов был пожалован с поместного его оклада в общей сложности 130 четвертями земли [четверть - мера площади пахотных земель, равная 0,5 десятины. - М.С.] в Арзамасском уезде в деревне Ульяновой, а также в деревне Карповой (далее она именуется Поликарповой) из «жеребья» (то есть участка) Михаила Литвинова «в вотчину со всеми угодьи».

Вторая жалованная грамота была дана не позднее 1684 г. Михаилу Фадеевичу Панову [23]. В документе, созданном в годы правления царей Ивана Алексеевича и Петра Алексеевича, подробно характеризуются значительные заслуги служилого человека перед Русским государством. Содержится указание на храбрость, проявленную М.Ф. Пановым в годы русско-турецкой войны 1672-1681 гг. (Россия воевала не только с Османской империей, но и Крымским ханством, находящимся в вассальной зависимости от нее). Упоминается агрессия турецкого султана и крымского хана, датированная 1672 г., а также дальнейшие события той войны («… салтан… Турской присылал везиря своего, и многих пашей с воиски, и хана Крымскаго со ордами под наши… малороссииския городы…»). Ратная доблесть М.Ф. Панова стала причиной пожалования его землей - он должен был получить 200 четвертей из своего поместья в вотчину на территории Арзамасского (в деревне Карповой и полянке Еделевой) и Саранского уездов.

На период активной деятельности В.А. Панова приходится проведение так называемое специальное межевание земель в Российской империи. Являясь своего рода продолжением генерального межевания, оно должно было еще более упорядочить землевладение в стране. Представители семейства Пановых также принимали участие в названном мероприятии. В сентябре 1840 г. братья Пановы (Василий Алексеевич и поручик Одесского уланского полка Николай Алексеевич) наряду с другими владельцами Ломакинской дачи, находившейся в Курмышском уезде, составили «предположительную сказку» (то есть фактически договорились о полюбовном специальном размежевании земли). Полюбовное специальное размежевание было мероприятием, выгодным для рачительных помещиков. Оно позволяло им закрепить за собой землю сверх той, на которую были права в соответствии с «крепостями». Межевание же, проведенное по инициативе правительства, приводило к передаче всей «излишней» земли в казну. Итак, в документе отмечалось, что по плану Генерального межевания в упомянутой даче значится пашенной земли 240 десятин 1227 саженей, сенного покоса - 110 дес. 2394 саж., под селением, огородами и гуменниками - 4 дес. 1293 саж., под дорогой из г. Алатыря в г. Курмыш - 1 дес. 1050 саж., под реками и оврагом Березовым - 5 дес. 1364 саж., под проселочными дорогами - 1512 саж. Всего же «во всей окружной меже» значится 363 дес. 1640 саж. Упомянутую дачу, у которой было пять владельцев, решено было разделить следующим образом: Скребнева и Жмакина должны были получить 162 дес. 925 саж., Тимашев - 74 дес. 1150 саж., тайная советница Мятлева - 59 дес. 1420 саж., Ульянин - 22 дес. 1280 саж. Братья Пановы же получали участок размером 44 дес. 1665 саж. [24].

В 1848 г., как свидетельствует копия выписки из межевой книги о полюбовном специальном размежевании дач Курмышского уезда, за коллежским секретарем В.А. Пановым были закреплены господский дом в с. Анастасове, а также наличное население (210 душ мужского пола и 226 душ женского пола) в упомянутом селе, а также д. Николаевщине и хуторе Ниловском. Общий размер земельных владений, доставшихся ему в результате раздела, составил 1800 дес. 280 саж. «в трех местах». Штабс-ротмистр Н.А. Панов закрепил за собой господский дом в с. Анастасове и наличное население (229 душ мужского пола и 231 душу женского пола) в названном селе и деревнях Яновщине и Дмитриевщине. «Количество удобной и неудобной земли», доставшееся офицеру, составило 1911 дес. 2026 саженей [25]. Таким образом, размеры душе- и землевладения братьев в Курмышском уезде были вполне сопоставимы. При этом земельные владения В.А. Панова были расположены менее удобно, чем земли его брата.

Как известно, хозяйственная деятельность русских помещиков нередко была сопряжена с необходимостью разрешения различных конфликтов. Пример подобного конфликта мы находим и в связи с деятельностью землевладельца В.А. Панова. Как явствует из текста прошения Е.И. Крутова (поверенного В.А. Панова), интересы помещика были затронуты в результате вырубки его родственниками Смагиными дровяного леса «из спорного участка» в Заинзорской пустоши. Кроме того, как утверждалось в прошении, при попустительстве Смагиных их крестьянами были избиты лесные смотрители, несшие охрану земель В.А. Панова. В документе, направленном в Саранский земский суд, содержалась просьба о «совершенно незаконном поступке» Смагиных «учинить распоряжение» [26].

Итак, проведенное исследование позволяет сформулировать определенные выводы. Формирование мировоззрения В.А. Панова происходило не только в результате общения с представителями «русской партии», но и в значительной степени благодаря его пребыванию за границей. Помощь Н.В. Гоголю в его литературной работе (принесшая Панову некоторую известность), хотя и является важным эпизодом биографии Василия Алексеевича, не должна заслонять более крупных достижений уроженца Симбирской губернии. Наиболее значительной заслугой В.А. Панова в сфере интеллектуального труда следует считать его несомненный вклад в подготовку издания двух выпусков альманаха «Московский литературный и ученый сборник». Появление этого альманаха, объединившего почти всех известных авторов славянофильского направления, стало заметным явлением в общественной жизни России во второй половине 1840-х гг. (в частности, усилило интерес русской читающей публики к южным и западным славянам). Рассмотрение вопросов хозяйственной деятельности В.А. Панова свидетельствует о том, что активность помещика на этой ниве не отличалась чем-то исключительным. Наиболее примечательным фактом биографии Панова-землевладельца, если судить по использованным нами архивным документам, было участие в специальном межевании. Это мероприятие позволяло помещикам упрочить свои позиции в аграрном секторе экономики. Углубление наших представлений о жизни и деятельности В.А. Панова возможно в результате более широкого использования нарративных источников и работ самого Василия Алексеевича. Продуктивной представляется попытка выяснить причины весьма скептического отношения раннего славянофила к западноевропейской цивилизации.

About the authors

Mikhail Alexandrovich Sudakov

Author for correspondence.
Email: dzintars80@mail.ru

candidate of historical sciences, associate professor of Humanities and Social Sciences Department; senior researcher of Archaeology Department

References

Supplementary files