History periodization of Lazarev Institute of Oriental Languages

Full Text

В 2015 г. в России и Армении широко отмечали юбилейную дату – 200-летие образования Института восточных языков (Лазаревского института), деятельность которого способствовала развитию русско-армянских отношений. В Ереване прошел, приуроченный к этой дате, III Международный форум выпускников МГИМО, на который собрались представители разных стран, получивших образование в институте. Это, в частности, ректор МГИМО А.В. Торкунов, министры иностранных дел, политические деятели. К участникам форума обратился Президент России В.В. Путин: «…Лазаревский институт восточных языков – предшественник МГИМО, стал символом научных, культурных, интеллектуальных и духовных связей России и Армении» [1]. С приветственным словом выступил президент Армении С.А. Саргсян. На форуме были организованы дискуссии по актуальным темам, таким как интеграционные вопросы в мире, Ближний Восток, экономическая дипломатия. Министр иностранных дел России С.В. Лавров в своем докладе, подчеркивая значение Лазаревского института, отметил: «Традиции подготовки высококлассных специалистов-международников берут начало в Лазаревском институте» [2]. А в Москве в честь юбилейной даты в МГИМО была организована выставка, в открытии которой принимал участие выпускник МГИМО, министр иностранных дел Армении Э.А. Налбандян.

Нельзя обойти вниманием событие, которое предшествовало юбилейному мероприятию. В 2011 г. в Ставропольском государственном университете, на кафедре культурологии, при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, прошел научный круглый стол «Роль Института восточных языков (Лазаревского института) в деле упрочения русско-армянских культурных отношений». Круглый стол был посвящен истории возникновения, основным этапам деятельности Лазаревского института. Был выпущен сборник материалов круглого стола.

Лазаревский институт восточных языков стоял в одном ряду с «наиболее значительными учебными заведениями Москвы» [3, с. 342], такими как Московский университет, Петровская сельскохозяйственная академия, Высшее техническое училище, Консерватория, что свидетельствует о том, что данное учебное учреждение пользовалось авторитетом в Российской империи и оказывало заметное влияние как на развитие русско-армянских отношений, так и на создание фундаментального пласта дипломатов для работы с странами Востока.

Значимость Лазаревского института подтверждает тот факт, что в разные годы в нем обучались или слушали лекции А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, А.С. Грибоедов, В.А. Жуковский, Л.Н. Толстой, П.А. Вяземский, И.К. Айвазовский, О. Туманян, А. Исаакян, М. Сарьян и другие.

Пример культурных и научных связей, который олицетворял собой Лазаревский институт в годы своего существования, актуален и в сегодняшние дни. Учитывая, что с точки зрения А.В. Торкунова, МГИМО стал преемником Лазаревского института, то многое впоследствии легло в основу МГИМО, в частности, преемственность преподавательского состава, библиотека. Именно они, по мнению А.В. Торкунова, стали теми «мостами», которые связали Лазаревский институт восточных языков и МГИМО.

Значение института признано как в отечественной дореволюционной и советской историографии, так и в современной российской. Однако вопрос периодизации остается открытым, носит дискуссионный характер, так как неоднократно институт претерпевал изменение статуса в зависимости от исторического контекста.

Историю Лазаревского института восточных языков большинство исследователей условно разделяют на три периода. Так, например, директор Лазаревского института профессор А.З. Зиновьев в 1855 г. предложил свою периодизацию. Первый период – основание института (1815–1835 гг.), он еще не пользуется никакими правами и преимуществами, «это был благородный Пансион» [4, с. 31]. Во второй период (1835–1848 гг.) ему уже предоставляются права гимназии и степени училища второго разряда. Третий период института (1848–1855 гг.), когда в 1848 г. указом императора Николая I «возвысился до статуса первоклассных учебных заведений – Университетов и Лицеев под названием Лазаревского Института Восточных языков». Периодизация А.З. Зиновьева ограничивается 1855 годом, годом издания первого труда, посвященного истории Лазаревского института, и не может дать комплексной периодизации всей истории образовательного учреждения, так как институт существовал до 1921 г.

Позже, в советский период, армянские историки А.П. Базиянц, М. Нерсисян и А.Т. Амирханян представили следующую периодизацию деятельности Института восточных языков. Первый период (1815–1848 гг.) – период становления, создания коллектива преподавателей и контингента учащихся. Как отмечается исследователями, в этот период была определена роль учебного заведения с точки зрения связующего звена «в процессе приобщения армянской молодежи к русской и западноевропейской культурам» [5, с. 42]. Именно в этот период в 1827 г. состоялось преобразование Армянского училища в Лазаревский институт восточных языков и «отнесение его особым указом 1835 г. [6, л. 2] во второй разряд правительственных учебных заведений».

Советский историк В.А. Дилоян в работе «Из истории общественно-политической деятельности Лазаревых» [7, с. 142] приводит, опираясь на ряд источников, количество выпускников, продолживших обучение как в Московском университете, так и в других образовательных учреждениях. А именно: за первый период из 726 выпускников института 112 продолжили обучение в университете, 98 – в местах компактного проживания армян, что свидетельствовало об эффективной деятельности учреждения.

Второй период (1848–1871 гг.) связан с принятием нового устава Лазаревского института восточных языков, придавшего ему статус учебного заведения первой степени с восьмилетним курсом обучения. Отмечается и та особенность, что в данной системе первые шесть классов соответствовали уровню гимназии, а два старших класса уже специализировались в изучении восточных языков. После принятия устава 1848 г., как отмечают Н.А. Григорян [8, с. 1102] и Э.С. Саядов, начинается углубленное изучение «востоковедческих дисциплин» [9, с. 28]. В Лазаревском институте были учреждены Высшие лицейские классы, где кроме углубленного изучения восточных языков изучалось и русское право.

Третий завершающий период (1871–1919 гг.) Лазаревского института восточных языков связан с принятием нового устава 1871 г., согласно которому училищу присваивался статус высшего учебного заведения наравне с университетами и академиями. В этот период институт становится крупным центром отечественного востоковедения. Известно, что занятия в Лазаревском институте посещали и студенты Московского университета. К концу XIX в. увеличивается количество преподаваемых дисциплин. К 1918 г., по мнению А.П. Базиянца, учебное заведение было преобразовано в Армянский институт, а затем в 1919 г. в Переднеазиатский институт.

В одном из изданных сборников В.В. Василенко и Л.В. Ванян в совместной статье освещают роль Института восточных языков в укреплении русско-армянских отношений. В научной статье была затронута и проблема периодизации института [10, с. 11]. Авторы выявляют исторические условиями создания учебного заведения, прослеживают изменение целей, задач и статуса в разные периоды существования Лазаревского института. С точки зрения В.В. Василенко и Л.В. Ванян, первый период начинается с 1815 г., который является отправным в истории учебного учреждения. Второй период – с 1827 г. – связан с реорганизацией в Лазаревский институт. Третий период – с 1850 г. – открытие, при поддержке Кавказского Комитета, Высших специальных лицейских классов, а в 1870 г. началась реорганизация образовательного процесса. Последний период – с 1918 по 1920 гг., где указывается роль специально созданной комиссии для преобразования и дальнейшего учреждения на месте бывшего Института восточных языков Дома культуры Армении (1921 г.) [11, с. 27].

В канун юбилейной даты, в 2015 г., современный отечественный историк, дипломат, действительный член РАН, ректор МГИМО А.В. Торкунов опубликовал статью, посвященную истории Лазаревского института в контексте истории востоковедения, в которой предложил выделить следующие периоды. Первый период (1815–1826 гг.) – от основания до получения институтом особого статуса, введен институт «главного начальника» над ним. Второй (1827–1834 гг.) – присвоение образовательному заведению нового названия «Лазаревых Институт Восточных языков». Третий (1835–1847 гг.) – Лазаревский институт, по новой императорской реформе, отнесен ко второму разряду – наравне с гимназиями, корпусами и другими институтами. Четвертый (1848–1870 гг.) – период проведении реформы по «расширению» Лазаревского института до университетского уровня в части преподавании восточных языков; к концу 60-х гг. XIX в., в связи с пресечением мужской линии рода Лазаревых [12, с. 12], институт был передан в ведение Министерства народного просвещения.

Открытие ряда новых архивных документов, хранящихся в архивах города Москвы, а также анализ опыта в изучении становления Института восточных языков, накопленного исследователями ранее, позволяют нам предложить уточненный вариант периодизации. Первый (1800–1814 гг.) период характеризуется осуществлением замысла Ивана Лазаревича Лазарева по созданию образовательного учреждения для армянской молодежи и проведением подготовительных работ по организации института его братом Иоакимом Лазаревичем Лазаревым. Еще до основания Армянского училища в Москве он уже имел опыт по организации учебных заведений. Так, на Урале, в регионе, где семья Лазаревых имела свои горнозаводские мануфактуры, им в 1811 г. было основано одно из лучших на Урале окружных узкоспециализированных училищ [13, с. 429], которое осуществляло подготовку специалистов для предприятий округа. В училище преподавались география, металлургия, геодезия, горнозаводская механика, история, латынь [14, с. 12].

Возвращаясь к учреждению будущего Лазаревского института, отметим, что за первый период было построено здание для будущего образовательного учреждения [15, с. 14], подобран административный и преподавательский состав, приняты положения по проведению занятий. Первый период находит логическое завершение в 1814 г., когда произошло торжественное открытие здания, будущего Армянского Московского господ Лазаревых училища в Столповом (Армянском) переулке г. Москвы.

Второй период (1815–1826 гг.) – начало проведения занятий в Армянском Лазаревском училище при попечительстве Иоакима Лазарева. За это время был определен особый профиль учебного заведения. Предполагалось ежегодно принимать в училище мальчиков армянского вероисповедания в возрасте от 10 до 14 лет, содержащихся за счет заведения, из которых десять были дети несостоятельного армянского духовенства. Первоначально училище ограничивалось элементарным обучением. Вот как бывший директор Лазаревского института Г.И. Кананов характеризовал цели училища на тот период: «Учебное заведение должно было сразу отвечать трем основным целям: быть национальным светильником для армян; быть рассадником восточного языкознания в России; стать общеобразовательной школой для всех» [16, с. 3].

О значимости открытия армянского училища в Москве свидетельствовал тот факт, что о нем сообщалось в периодической печати, а именно в «Московских ведомостях» от 28 февраля 1817 г.: «Сообщаем читателям некоторые подробности о новоустроенном в Москве и содержимым иждивением фамилии гг. Лазаревых армянском учебном заведении, для образования и воспитания преимущественно детей Армянской нации» [17, с. 452].

Следует также отметить, что с самого начала деятельности Армянского училища оно спонсировалось и содержалось на средства семьи Лазаревых. Как ранее отмечалось, вслед за Иваном Лазаревым, выделившим на его организацию значительную сумму, позже свои пожертвования сделали и другие члены семьи. Так, например, в 1816 и 1817 гг. Анна Сергеевна и Артемий Иоакимович, жена и сын Иоакима Лазарева, пожертвовали по пятьдесят тысяч рублей.

15 июня 1818 г. в связи с преклонным возрастом Иоаким Лазаревич Лазарев передал управление училищем сыновьям Ивану Иоакимовичу и Христофору Иокимовичу, что оказалось ключевым фактором в дальнейшей судьбе учебного заведения. При них уже курс учения разделился на три класса: нижний, средний и высший [4, с. 33]. При этом следует иметь в виду, что в то время и гимназический курс состоял всего из четырех классов. Учебный план предусматривал, помимо обычного курса русских гимназий, состоящего из следующих дисциплин: Закон Божий, логика, словесность, право, математика, география, история, рисование, еще и преподавание армянского языка и армянской словесности, латинского, французского и немецкого языков [4, с. 33], а также изучение восточных языков, которые имели большое значение и для России, и для армян, так как значительная часть их находилась в Иранской и Османской империях [5, с. 34].

Третий период (1827–1847 гг.) связан, в первую очередь, с преобразованием Армянского училища, при содействии друга семьи Лазаревых М.М. Сперанского, в Лазаревский институт восточных языков.

Необходимо подробнее остановиться на причинах, позволяющих нам считать 1827 г. началом третьего периода. Связано это с тем, что представители Лазаревых на протяжении первой половины XIX в. не раз обращались в Министерство народного просвещения с просьбами и предложениями по реорганизации Армянского училища. А именно, в 1817 г. впервые было предложено назвать училище «Армянской Лазаревской академией» – проект отклонен Министерством под предлогом того, что учебное заведение не являлось исключительно научным заведением. В 1823 г. был предложен новый проект устава, согласно которому предлагалось новое название «Армянская Лазаревская гимназия высших наук и восточных языков», а главной целью называлась подготовка нужных для империи кадров в политике и торговле. Однако и этот проект не получил одобрения Министерства народного просвещения. И лишь 26 декабря 1827 г. на заседании Комитета устройства учебных заведений было решено дать учебному заведению новое название – «Лазаревых институт восточных языков» [18, с. 7]. В институте теперь преподавались как европейские (латинский, французский, немецкий), так и добавленные новые восточные языки (арабский, турецкий). Необходимо отметить, что языком обучения воспитанников (за исключением отдельных дисциплин) являлся русский [19, с. 139].

В 1841 г. в Лазаревском институте было открыто духовное отделение, как «особое отделение для образования юношества духовного звания…» [20, л. 54]. Под духовным званием имелось в виду подготовка юношей исключительно из армянского духовенства. Первоначально их число ограничивалось двадцатью воспитанниками. Была перестроена часть учебного корпуса, посредством объединения обоих флигелей с новым корпусом, где должны были проживать студенты. Теперь дети из несостоятельного армянского духовенства получили возможность приобрести светское образование и теологическую подготовку. Необходимо упомянуть, что идея обучения воспитанников для армянского духовенства берет свое начало еще с момента основания самого учебного заведения. Однако только к этому моменту она была закреплена юридически.

Четвертый период (1848–1871 гг.) связан с принятием 10 мая 1848 г. нового устава института [21, л. 6-6об], по которому теперь значительно возросла роль подготовки юношей для службы в армянском духовенстве (параграф № 3 устава), а Патриарх и Католикос всех армян объявлялся почетным членом института. Армянская апостольская церковь должна была назначить попечителя для института в случае, если род Лазаревых прервется.

В 1849 г. в учебном заведении были открыты лицейские классы [22, с. 1097]. Учащиеся, прослушавшие полный курс восточных языков, получали те же права, что и выпускники восточного отделения Петербургского университета (чин XII класса). В 1851 г. открываются и подготовительные отделения [23, л. 3], срок обучения в которых определялся уровнем подготовки ученика и варьировался от года до трех лет.

Произошли некоторые изменения и в образовательном процессе. Предусматривалось изучение трех иностранных восточных языков, а именно арабского, персидского и турецкого, и трех языков закавказских народов: армянского, грузинского и татарского (под татарским языком значился азербайджанский; в разные годы обучения под ним имелись в виду также казанский татарский и крымско-татарский языки). В связи с этим в октябре 1849 г. открывается в институте отдельная кафедра персидско-арабского языка [24, л. 16], о чем было объявлено в статье газеты «Московские ведомости». Вскоре при кафедре уже числились такие профессора-востоковеды того периода, как С.И. Назарянц, Л.Э. Лазарев, М.К. Измайлов, В.К. Иоаннисянц и др. Оговорим, что для воспитанников армянского происхождения обязательным было изучение армянского языка, для грузин – грузинского, а для азербайджанцев – татарского.

Четвертый период обусловлен еще и культурным подъемом в стенах Лазаревского института. Его воспитанниками и другими представителями армянской общины Москвы был возрожден новый восточно-армянский театр. Не удивительно, что при первых постановках актерскую труппу составляли студенты Лазаревского института и Московского университета [25, с. 43]. О первых театральных постановках А. Зиновьев пишет: «Несколько лет назад устроен был во время рождественской вакации воспитанниками Института в рекреационных залах домашний спектакль на армянской языке» [4, с. 80]. Постановка имела успех, а впоследствии молодым артистам стали выплачивать денежные вознаграждения.

В середине 60-х гг. XIX в. в связи с чередой кризисных явлений ситуация в институте изменилась. Истоки этого кризиса лежат в преобразованиях конца 40-х гг. XIX в. Попытка сочетания в институте разных учебных программ не увенчалась успехом, что подталкивало руководство к проведению новых реформ. Уже в 1865 г. началось постепенное сокращение в учебном плане гимназических классов восточных языков, а число преподавания древних языков, наоборот, увеличилось. К тому же в этот период в России уже стоял вопрос о реорганизации системы образования, коснувшийся и других образовательных учреждений. Поэтому в Лазаревском институте была сформирована комиссия, целью которой был пересмотр учебного плана института. Возглавил ее тогдашний директор И.К. Бабст. Кроме него в комиссию входили инспектор Г.И. Кананов и еще три профессора института.

Завершается четвертый период в 1871 г., ознаменован он кульминационным событием в череде преобразований в институте, как и в конце 40-х гг. Учебное заведение переходит после смерти попечителя Христофора Иоакимовича Лазарева в ведение Министерства просвещения. Это время организации в институте специальных классов по новому уставу 1871 г.

Заключительный пятый период (1872–1921 гг.) отмечен преобразованиями учебного заведения в последней четверти XIX в. Теперь по новому уставу Лазаревский институт состоял из гимназии и Высших специальных классов. Специальные классы по своей программе и организации учебного процесса соответствовали высшему учебному заведению. В уставе было закреплено право института на издание «ученых сочинений и учебных пособий от имени специальных классов» [26, с. 7], за которыми было закреплено большее число стипендий (императорская, Лазаревская и др.).

Преобразования 70-х гг. XIX в. коснулись и знаменитой библиотеки Лазаревского института. К этому периоду она содержала большое количество литературы на русском, армянском, турецком, персидском, французском и немецком языках. Попечители института скупали книги для библиотеки в ряде европейских городов (Вена, Париж, Венеция и др.). Свою литературу перенаправляли в институт Московский и Петербургский университеты. В 1872 г. в институте была создана отдельная библиотека, предназначавшаяся для специальных классов. В ее состав вошел большой фонд необходимой литературы. В коллекции из 150 армянских рукописей Лазаревского института хранился уникальный манускрипт конца IX в., получивший в стенах института название «Лазаревское евангелие». К 1903 г. фонд библиотеки специальных классов насчитывал более 13,5 тысяч томов [26, с. 59].

Изменения последней четверти XIX в. повлияли на структуру учебного заведения, научную направленность, учебный план. Это время переориентирования на более глубокое изучение арабского, персидского и турецкого языков, так называемых языков ближневосточной тройки. Среди западноевропейских языков особое внимание уделялось французскому. Связано это было с ролью языка в дипломатии, его распространенностью на Ближнем Востоке. Изменения коснулись и в преподавательском составе. Здесь начали работать новые профессора, часть из которых состояла из бывших студентов института.

В начале XX в. в специальных классах определились следующие направления: дипломатическое, административное и научное. Студенты научного направления, отличившиеся в период обучения, могли выезжать за границу с целью приобретения опыта в своей деятельности [27, с. 5]. Однако с началом Первой мировой войны ситуация изменилась, финансирование института уменьшилось, число студентов также сократилось. Революционные события 1917 г. привели к практическому прекращению преподавания, наблюдалось и серьезное размежевание по политическому принципу среди как преподавателей, так и студентов. Деятельность Лазаревского института восточных языков приближалась к своему завершению.

Как ранее уже отмечалось, советские историки определяют верхнюю временную границу 1918 годом. Однако все приведенные ими доводы не дают основания для определения точной даты окончания деятельности Института восточных языков. Если исходить из того, что 1 октября 1921 г. [28] был опубликован Декрет ВЦИК, то именно в этом году Лазаревский институт переименован в «Дом культуры Советской Армении» и передан со всеми материальными и культурными ценностями в распоряжение Рабоче-крестьянского правительства Армении. Таким образом, есть основание считать датой окончания деятельности Лазаревского института 1921 г., а не 1918 г. – год начала реорганизации учреждения в другие, как считали предшествующие исследователи.

Итак, вопрос периодизации Лазаревского института восточных языков в современной историографии носит дискуссионный характер. Во многом объяснение этому находится в динамичном развитии учреждения, изменении социального заказа и частой смене юридического статуса. Вариантом периодизации образовательного учреждения является включение в хронологические рамки периода, предшествующего началу преподавания в институте, – периода, сыгравшего значительную роль не только в открытии, но и в формировании устоев и принципов образовательного учреждения на протяжении всего его существования. Предшествующие исследователи не учитывали этот период, а между тем он имеет исключительное значение, так как позволяет выявить истоки и проследить традиции.

About the authors

Vladimir Rudolfovich Avetisyan

Author for correspondence.
Email: vladimir.avetisyan26@mail.ru

postgraduate student of the Chair of Culturology and Arts

References

Supplementary files