Meditation readiness as a Humanities bachelor students’ competence

Full Text

Медиация – сравнительно новый для России вид профессиональной деятельности, происхождение которого обусловлено социально-политической трансформацией, демократизацией общества и внедрением в РФ международной практики решения социальных проблем [1, с. 30–50]. Медиация признана во многих странах Европы и Азии, США эффективной социальной технологией для снижения уровня криминализации подростков и молодежи [2, с. 52–54; 3, с. 36–48; 4, с. 221], восстановления семейных отношений [5, с. 105–107; 6, с. 452–457]; урегулирования трудовых споров и конфликтов [7, с. 18–21] при одновременном ослаблении репрессивных мер и восстановительным способом реагирования против преступности. Медиация служит действенным методом профилактики этнических и межличностных конфликтов в системе образования [8, с. 219; 9, с. 59–63], совершенствования коммуникации в иноязычной среде [10, с. 141; 11, с. 89–114].

На современном этапе развития общества медиация нашла более масштабное приложение в механизме управления социальными процессами [12, с. 170–175], так как рассматривается как ведущий метод урегулирования межнациональных конфликтов и противодействия терроризму [13, с. 284–288]. Несмотря на ряд проблем, обозначились твердые тенденции применения медиации в качестве политической технологии [14, с. 90], в том числе в сфере внешнеэкономической деятельности [15, с. 5]. Медиация рассматривается и как междисциплинарный метод устойчивого развития регионов [16, с. 36].

В основу медиации положены превентивный и восстановительный принципы реагирования на правонарушение, принципы партисипации в организации и планировании конструктивного взаимодействия в конфликте [17, с. 108–123]. Однако становлению и развитию профессиональной деятельности медиаторов в нашей стране препятствует ряд взаимосвязанных проблем социального, методологического и методического характера. Во-первых, медиация предполагает наличие у профессионала гуманитарного мировоззрения и владения социально-гуманитарными практиками, а у участников медиации – осознания ответственности за разрешение криминальной или конфликтной ситуации. Тогда как в российской практике медиацию часто осуществляют специалисты права, которым другие участники традиционно пытаются делегировать ответственность [18, с. 108–113]. Следует учитывать и то, что профессиональное мировоззрение юристов базируется на репрессивно-карательном реагировании (наказании), что противоречит идеологии и методологии медиации. В системе образования распространена тенденция вменять обязанности медиатора педагогам-психологам, которые являются членами педагогического коллектива, априори не могут выступать в роли независимого посредника и не обладают необходимыми компетенциями.

Во-вторых, распространено узкоутилитарное понимание и применение деятельности медиаторов лишь для разрешения конфликтных ситуаций в межличностных отношениях, трудовых спорах и т.д. Остаются вне понимания антирепрессивная философия и методология, роль медиации в снижении социальной напряженности в условиях социально-экономического расслоения и поляризации доходов населения, поликультурном и мультинациональном пространстве. Недооценена медиация в системе социально-педагогической профилактики семейного насилия, а также преступности несовершеннолетних, в частности – в условиях системы образования.

Проблема методически отягощается тем, что современная профессиональная подготовка медиаторов регламентирована ФЗ о медиации (2010, с изменениями и дополнениями 2017, 2018) и Профессиональным стандартом специалиста в области медиации (2014) [19], которые установили только самые общие рамки требований к специалисту-медиатору и не раскрыли сущность компетенций, необходимых для данной профессиональной деятельности. Так, Профессиональный стандарт трактует медиацию ограниченно как урегулирование споров с помощью специальной процедуры с участием в качестве посредника независимого медиатора – специалиста в области права или социальных проблем с соответствующей профессиональной подготовкой Данная альтернатива требований к квалификации проецируется на два аспекта требований к необходимым знаниям и умениям для выполнения функций медиатора – знание основ гражданского, семейного, трудового права, с одной стороны, и основ социальной, когнитивной, гуманистической психологии, а также умения ведения переговоров и социально-психологической коррекции – с другой. Однако знаниевый подход не отражает другие составляющие готовности к профессиональной деятельности медиатора: профессиональное мировоззрение, владение методами разрешения противоречий между ценностями участников процесса, оценки значения ситуации для обеспечения превентивных социальных функций медиации и т.д.

Релевантной методологической основой для повышения качества и практической направленности профессионального образования в области медиации является компетентностный подход. Компетентностный подход дает возможность определять квалификационные требования к медиатору через понятие компетенций, раскрывать их структуру, устанавливать индикаторы владения компетенциями и оценивать готовность к данному виду профессиональной деятельности в целом и тем самым уточнить некоторые положения профессионального стандарта медиатора [20; 21, с. 62–67; 22]. Реализации компетентностного подхода к подготовке медиаторов благоприятствуют структурный и вариативный потенциал современных Федеральных государственных образовательных стандартов по гуманитарным направлениям (психология, социология, лингвистика, журналистика, социальная работа и др.) и направлению «Образование и педагогические науки». Элективный модульный формат интегрированного факультативного либо дополнительного обучения студентов разных направлений создает возможность формирования профессионального гуманитарного мировоззрения, основанного на понимании социальных, политических и экономических процессов в поликультурном и мультинациональном пространстве, в частности – условий и факторов криминализации подростков и молодежи, распространения агрессии и недоверия в разных социальных группах. Результатом могут стать универсальные и некоторые профессиональные компетенции, в том числе ряд коммуникативных компетенций, предусмотренных ФГОС для различных направлений и сфер профессиональной деятельности. Представляется, что ценностно-мировоззренческий базис выпускников гуманитарных направлений изначально дает им преимущество при дополнительной профессиональной подготовке осуществлять профессиональную деятельность медиатора в самых различных областях.

Идея интегрированного факультативного либо дополнительного обучения медиации позволяет устранить рассогласования между объективной потребностью государства и общества в профессиональных медиаторах, имеющих гуманитарное мировоззрение и готовых осуществлять медиацию как социально-гуманитарную практику, узкоутилитарной трактовкой функций, знаний и умений медиатора как посредника в урегулировании споров и конфликтов безотносительно к его профессиональной позиции, неопределенным требованием профессионального стандарта к высшему образованию медиатора и не использованием имеющихся ресурсов в профессиональной подготовке студентов по гуманитарным направлениям.

Реализация данной идеи позволяет без дополнительных затрат на профессиональную подготовку создать потенциальный кадровый ресурс медиаторов из числа выпускников гуманитарных направлений. Однако претворение ее в жизнь до некоторых пор осложнялось ввиду отсутствия методического обеспечения для дополнительной (факультативной) программы профессиональной подготовки и необходимостью разработки более широкого понимания медиации как гуманитарной практики в процессе профессиональной деятельности гуманитарных направлений [23, с. 119–123].

Более пяти лет назад в БФУ им. И. Канта введен факультатив для студентов гуманитарных и образовательных направлений подготовки, целью которого стало формирование у них готовности к профессиональной деятельности медиатора. Программа и методика компетентностного моделирования готовности к медиации опирается на положения компетентностного подхода, теорию аттитюда и идеи восстановительного способа реагирования на конфликтные и криминальные ситуации для развития у обучающихся способности и готовности к медиации.

Мы исходили из положения о том, что готовность к медиации может стать неспецифической универсальной компетенцией в составе профессиональной компетентности представителей гуманитарных профессий. Она формируется в процессе факультативного дополнительного профессионального образования у студентов разных направлений, в частности – психологов, педагогов, лингвистов, филологов, журналистов.

Паспорт и структура данной компетенции базируются на компетентностном обосновании содержания образовательной программы с учетом требований Профессионального стандарта и нацелены на формирование у студентов когнитивного, эмоционально-оценочного, конативного компонентов готовности и опыта медиации. Когнитивный компонент компетентностной модели готовности к медиации включает в себя знания, понимание, способность к анализу, синтезу информации о процессе медиации, способности к распознаванию и прогнозированию эмоциональных состояний участников медиации. Создание эмоционально-оценочного компонента готовности охватывает вырабатывание способности к оценке значимости и ценности медиации для конкретной цели, ценностной ориентации на антирепрессивный характер взаимодействия и соучастие в процессе примирения. Формирование побудительного компонента готовности к медиации включает в себя развитие способности к взаимодействию, а также опыт разрешения ситуаций по примирению.

Иными словами, модульная вариативность профессиональной подготовки на уровне государственного образовательного стандарта при внедрении факультативного курса «Основы медиации», с одной стороны, обеспечивает углубление знаний о медиации как составляющей готовности к профессиональной деятельности. А с другой стороны – интегрирует когнитивный, эмоционально-оценочный и побудительный компоненты готовности к профессиональной деятельности в области медиации. Присвоение же профессиональной роли медиатора происходит за счет диалогизации и интеракции процесса медиативной подготовки, а также демонстрации способов субъектного взаимодействия в процессе медиации на практике.

Экспериментальная проверка выдвинутой идеи и положений, а также апробация предложенной Программы факультатива «Основы медиации» (72 часа) организована на базе Института социально-гуманитарных технологий и коммуникации БФУ им. И. Канта, Педагогического института БФУ им. И. Канта и Калининградского областного педагогического института в 2014–2017 гг. При разработке программы факультатива «Основы медиации» мы опирались на пятиступенчатую модель Х. Бесемера [24, с. 69–71], которая является модифицированной версией модели американского Института медиации, ввиду ее наглядности, относительной простоты и универсальности, а также на следующие формы (подходы к) медиации: медиация, ориентированная на решение проблем (problem-solving or settlement-directed approach), трансформативная медиация (transformative approach), экосистемная или семейно-ориентированная медиация (ecosystem or family-focused approach), медиация, основанная на понимании (understanding-based approach). В результате освоения данной программы у студента должна сформироваться профессиональная компетенция, включающая в себя способность и готовность управлять коммуникацией, регулировать взаимодействие сторон, достигать взаимопонимания между сторонами в процессе медиационной сессии с учетом определения и регулирования эмоциональных проявлений сторон. Как видно из определения, данная профессиональная компетенция не является специфичной для какого-либо отдельного направления и присуща профессионалам как в области психологии, так и журналистики, лингвистики и педагогики.

В ходе эмпирического исследования были использованы следующие методы: анкетирование, опрос, наблюдение, беседа. Для выявления результативности программы факультатива «Психология медиации» нами были разработаны диагностическая методика на выявление психологической готовности к профессиональной деятельности медиатора, анкета и карта наблюдения. Математическая обработка данных проведена с использованием U-критерий Манна-Уитни. Выборка составила 114 респондентов – студентов очной и заочной форм обучения Калининградского областного педагогического института, БФУ им. И. Канта следующих направлений подготовки: «Психология», «Клиническая психология», «Социальная работа», «Лингвистика», мужчин и женщин в возрасте от 18 до 24 лет.

Экспериментальная проверка установила, что готовность к деятельности медиатора после освоения разработанной программы достоверно выше, чем до обучения (см. рис. 1). У студентов зафиксирован существенный сдвиг в объеме знаний, характере понимания, способности к анализу, синтезу информации о процессе медиации, способности к распознаванию и прогнозированию эмоциональных состояний участников процесса медиации. В целом, сформирована способность к оценке значимости и ценности медиации для конкретной цели, ценностная ориентация на антирепрессивный характер взаимодействия и соучастие в процессе примирения, а также мотивация к взаимодействию в процессе разрешения обучающих ситуаций по примирению. Особенно отличаются оценки по когнитивной и конативной составляющей готовности, что свидетельствует о том, что в результате пройденного обучения студенты имеют представление об особенностях медиации, ее психологических и правовых аспектах, а также имеют мотивацию к деятельности медиатором. Также было выявлено, что профессиональная компетентность медиатора у студентов выше после освоения программы, чем до обучения по всем трем ее составляющим, то есть разработанная программа факультатива «Основы медиации» формирует профессиональные компетенции у обучавшихся.

 

Рисунок 1 – Готовность респондентов экспериментальной группы к деятельности медиатора (когнитивная, эмоциональная и конативная составляющие)

 

Математическая обработка полученных данных выявила достоверные различия по когнитивной, эмоциональной, конативной составляющим готовности к профессиональной деятельности медиатора, а также достоверные различия по следующим психологическим профессиональным компетенциям: 1) способность и готовность управлять коммуникацией, регулировать взаимодействие сторон в процессе медиации; 2) способность и готовность правильно определять и регулировать эмоциональные проявления сторон; 3) способность и готовность обеспечить взаимопонимание между сторонами (U_эмп £ U₀ˏ₀₅).

Результаты эксперимента позволяют заключить, что предложенная программа и методика компетентностного моделирования готовности к медиации слушателей факультатива на основе компетентностного подхода, теории аттитюда и идей восстановительного способа реагирования на конфликтные и криминальные ситуации позволят сформировать у студентов компетенцию «Способность и готовность к медиации». Полученные результаты открывают широкие перспективы для подготовки медиаторов в процессе как основного (модульного, факультативного), так и дополнительного профессионального образования студентов гуманитарных и образовательных направлений подготовки, а также перспективы более широкого распространения профессиональной медиации в разных сферах профессиональной деятельности.

About the authors

Anna Olegovna Budarina

Immanuel Kant Baltic Federal University

Email: abudarina@kantiana.ru

doctor of pedagogical sciences, professor, director of Education Institute

Russian Federation, Kaliningrad

Irina Nikolaevna Simaeva

Immanuel Kant Baltic Federal University

Email: isimaeva@kantiana.ru

doctor of psychological sciences, professor of Humanities Institute

Russian Federation, Kaliningrad

Alina Sergeevna Chupris

Immanuel Kant Baltic Federal University

Email: alina.chupris@mail.ru

postgraduate student of Education Institute

Russian Federation, Kaliningrad

Ekaterina Valentinovna Shakhtorina

Immanuel Kant Baltic Federal University

Author for correspondence.
Email: eshakhtorina@kantiana.ru

candidate of pedagogical sciences, associate professor of Humanities Institute

Russian Federation, Kaliningrad

References

Supplementary files