Anthropological materials of the Bronze Age from the Ishkininsky burial mounds of Orenburg Region

Full Text

Ишкининский археологический микрорайон в южных отрогах Уральских гор, приуроченный к древнему медному руднику, относится к разряду эталонных локальных центров металлопроизводства бронзового века Центральной Евразии, его археологические материалы представлены в серии публикаций [1–5].

Здесь уделяется внимание палеоантропологическим источникам, а именно людям, которые могли быть причастными к горно-металлургической деятельности.

Материалы в сумме включают 6 скелетов, 2 из которых относятся к ямной культуре ранней бронзы и 4 – к алакульской позднего бронзового века.

Среди двух ямных захоронений одно (курган 3, погребение 7) необычно тем, что в погребальной яме находился сосуд суртандинского типа, которые изготавливались местным населением, проживавшим на этой территории еще в доямное время. Скелету из данного захоронения, принадлежавшему мужчине старше 50 лет, в частности его черепу, было уделено внимание ранее [6, с. 65–66]. Мужской краниум из Ишкиновки весьма крупный, матуризованный, резко профилированный по горизонтали, с сильно выступающими носовыми костями. Его спецификой в строении являются ультрадолихокрания, прямой лоб и при этом выдающийся кзади тяжеловесный затылок, весьма высокий лицевой скелет (табл. 1). Данное описание дополняют характеристики нижней челюсти, очень крупной по размерам, особенно по высоте симфиза, имеющей сильно выступающий в профиль двубугорчатый подбородок и хорошо выраженные, вывернутые кнаружи углы. Облик этого человека предстает в виде выполненной графической реконструкции по черепу (рис. 1).

 

Рисунок 1 – Графическая реконструкция облика мужчины ямной культуры по черепу из погребения 7, кургана 3 памятника Ишкиновка I (выполнил А.И. Нечвалода)

 

Нужно сказать, что отмеченная малая величина черепного указателя человека – крайне редкое явление для ямных черепов Волго-Уралья, пока это единственный такой экземпляр. Отметим, что сагиттальный шов здесь почти не прослеживается. Это, разумеется, может быть критерием зрелого возраста индивида. Тем не менее резко удлиненная по сагиттальной линии форма мозгового отдела этого черепа, при выступающих кпереди лбе и кзади затылку, может быть связана с его преждевременной облитерацией в детском возрасте. Вследствие этого формируется преждевременная деформация головы, известная в краниологии как скафокефалия – лодкообразная форма [7, с. 96]. Причина возникновения такой и других подобных естественных деформаций неизвестна. Возможно, здесь имеется некая генетическая предрасположенность. Не менее вероятно предполагать ее связь с влиянием особенностей биогеоценоза, например, при рационе питания, где в составе продуктов могли быть специфические химические компоненты, свойственные условиям местной среды. Возникновение новых физических признаков, в том числе в некоторой степени аномального характера, может происходить при освоении популяцией человека новых экологических ниш. Учитывая археологический контекст самого захоронения и местности, где ранее проживало не ямное население, можно предполагать наличие межпопуляционных контактов. Соответственно этому, обозначить также метисационный фактор, порой специфично проявляющийся в формообразовании физического габитуса потомков при браках резко различающихся по происхождению родителей. По мужской наследственности этот индивид (Ишкиновка I, 3/7) имеет ту же гаплогруппу, что свойственна многим волго-уральским ямникам (R1b1a1b1b3 / R-Z2106: согласно базе данных https://www.yfull.com). По женской (mtDNA: H13a1a1) он обнаруживает полную аналогию с нижневолжским образцом хвалынской энеолитической культуры (Хлопков Бугор, п. 8), обладательница которого краниологически представляет древний сублапоноидный комплекс, в целом северо-восточного, уральского происхождения [8, с. 435, 450].

На левой половине лобной кости данного черепа фиксируется несквозное, подокруглой формы (около 4,0 мм в диаметре) углубление. Вокруг повреждения в радиусе примерно 21,0–22,0 мм фиксируется подобие небольшого бортика в виде костной мозоли. Это повреждение следует интерпретировать как зажившую травму. По ее характеру, жало с ударяющего предмета имело приостренный край, это, видимо, связано с тем, что использовалось орудие колюще-пробивающего типа, альтернативного орудиям с проламывающей функцией. Эти данные важны для изучения фона социальной напряженности, в частности сюжета боевых столкновений, которые, к сожалению, сопутствуют жизнедеятельности обществ человека. Такие сведения суммируются и анализируются, необходимы для выявления факторов, способствующих, в том числе, изучению культурных преобразований, особенно в широком историческом развитии, что было показано на волго-уральских материалах [9; 10]. По сохранившимся костям посткраниального скелета из данного захоронения можно отметить довольно крупные визуально диафизы плечевых костей, умеренную платибрахию, средние длины в мировом масштабе [11] лучевых костей. Бедренные кости визуально длинные, пилястр выразительный, платимерия умеренная (табл. 2). Макрорельеф в местах прикрепления мышц развит довольно сильно (2–3 балла).

 

Таблица 1 – Краниометрические данные индивидов Ишкининских могильников

Признак		Ишк. I 3/7	Ишк. III 3/3		Признак		Ишк. I 3/7	Ишк. III 3/3
		муж.	жен.				муж.	жен.
1.	Продольный диаметр	206,0	181,0?		52/51.	Орбитный ук.	72,5	86,3п.
8.	Поперечный диаметр	132,0	178,0?		54.	Ширина носа	22,4??	23,0
8/1.	Черепной указатель	64,0	69,6?		55.	Высота носа	55,7	48,1
20.	Ушная высота	119,0	–		54/55.	Носовой ук.	40,2??	47,8
9.	Наименьшая ширина лба	101,0	94,0		sc.	Симотическая ширина	11,4	8,3
10.	Наибольшая ширина лба	116,0	113,0		ss.	Симотическая высота	4,3	4,1
29.	Лобная хорда	128,0	107,0		ss/sc.	Симотический ук.	37,7	49,4
30.	Теменная хорда	134,0	109,0		FC.	Глубина клыковой ямки	6,0	6,5
43.	Верхняя ширина лица	115,0	–		75(1).	Выступания носа	44,0°	33,0°
45.	Скуловой диаметр	143,5?	–		77.	Назомалярный угол	131,0°	145,0°
46.	Средняя ширина лица	–	89,0?		zm.	Зигомаксиллярный угол	–	124,0°?
47.	Полная высота лица	133,0	–		Надпереносье		–	4,0
48.	Верхняя высота лица	80,5	62,1??		Затылочный бугор		2,0	0,5
51.	Ширина орбиты	48,3	41,7 п.		Сосцевевидный отросток		3,0	–
52.	Высота орбиты	35,0	36,0 п.		Передненосовая ость		5,0	3,5

Примечание. Ишк. – Ишкиновка, ук. – указатель, п. – правый.

 

Мужской скелет из другого ямного захоронения (Ишкиновка II, к. 1 п. 5) имеет умеренной массивности диафизы плечевых костей, гиперплатикнемию большеберцовых костей. Бедренные кости имеют очень большую в мировом масштабе длину и среднюю массивность, их диафизы характеризуются выраженной пилястрией и гиперплатимерией (табл. 2). В соответствии с их размерами, по формуле С. Дюпертюи и Д. Хеддена [12] была реконструирована длина тела, которая составила около 180,0 см. Морфологический комплекс этого скелета типичен для ямной культуры Волго-Уралья [13]. От черепа сохранились левая скуловая кость, фрагменты верхней и нижней челюстей. Последние по размерам заметно уступают черепу первого мужчины (Ишкиновка I, к. 3, п. 7). Оба индивида были при жизни довольно рослыми и, видимо, крепко сложенными. В контексте обсуждавшихся выше данных о прижизненной травме на черепе скелета из погребения Ишкиновка I, 3/7, возможно являвшейся свидетельством военных столкновений, небезынтересно отметить, что около грудных позвонков примерно на уровне солнечного сплетения индивида, похороненного в погребении Ишкиновка II, 1/5, был обнаружен кварцитовый наконечник стрелы, вероятно являвшийся причиной его смерти [1, с. 31, 33].

Материалы алакульской культуры поздней бронзы представлены четырьмя плохо сохранившимися скелетами. Из могильника Ишкиновка I женский костяк (к. 2, п. 3, ск. 1 / табл. 3) представлен лишь бедренными костями, диафизы которых имеют слабо развитый пилястр и умеренную уплощенность верхней части (платимерия). Мужской скелет из этого же захоронения (к. 2, п. 3, ск. 2) лучшей сохранности. Его плечевые кости очень длинные по шкале мирового масштаба, выглядят грацильными, их диафизы несколько уплощены. Бедренные кости также имеют большие продольные величины и грацильный диафиз. Пилястр развит хорошо, платимерия умеренная. Большеберцовые кости средней длины и массивности. Платикнемия выражена слабо. По круральному указателю фиксируется удлинение бедренной кости относительно большеберцовой (табл. 2). Длина тела, реконструированная по формулам Г.Ф. Дебеца, В.В. Бунака и С. Дюпертюи и Д. Хеддена [12], составила диапазон 167,2–174,1 см.

 

Таблица 2 – Остеометрические данные мужских скелетов Ишкининских могильников

Признак	Ишк. I, к. 2 п. 3, инд. 2	Кожумбердынская группа Урало-Мугоджар [16]			Ишк. I, к. 3 п. 7	Ишк. II, к. 1 п. 5	Приуральская ямная выборка, N = 15
		M	min	max			M	min	max
H1.	≤350,0п	323,8	294,0	367,0	–	–	345,8	313,0	377,0
H4.	–	–	–	–	69,0 п	70,0	68,1	55,5	73,0
H5.	24,5п	24,2	21,0	27,5	26,0? п	–	26,6	22,0	29,0
H6.	16,0п	18,4	16,0	21,5	20,0? п	–	19,8	17,5	22,0
H6/5.	65,3п	75,8	72,0	79,6	76,9 п	–	73,8	64,8	78,6
H7.	64,0п	66,2	59,0	76,0	72,0 п	65,0??	69,3	62,0	76,0
H7a.	70,0п	71,5	63,5	83,0	77,0? п	69,0??	–	–	–
R1.	–	–	–	–	244,0 л	–	263,5	244,0	282,0
R2.	–	–	–	–	227,0 л	–	246,5	227,0	263,0
R3.	–	–	–	–	46,0 л	46,0 л	45,5	41,0	49,0
F1.	469,0л	439,1	411,0	506,0	–	492,0	497,9	462,0	538,0
F2.	465,0л	437,3	402,0	503,0	–	–	–	–	–
F6.	30,0л	28,9	24,0	35,0	32,0 л	30,0 л	31,8	28,0	34,0
F7.	26,0л	28,8	24,0	33,0	28,0 л	27,0 л	30,9	27,5	39,0
F6/7.	115,4л	100,5	87,5	132,0	114,3 л	111,1 л	103,9	83,3	113,8
F9.	33,0л	33,7	29,0	38,0	35,0 л	37,0?? л	37,9	34,0	41,0
F10.	25,0л	26,1	22,0	31,0	27,0 л	27,0?? л	26,8	24,5	30,0
F10/9.	75,8л	77,5	64,7	93,1	77,1 л	73,0?? л	71,0	64,5	79,4
F8.	89,0л	90,5	80,0	103,5	95,0? л	98,0?? л	95,8	88,0	102,0
T1.	368,0л	363,9	320,0	420,0	–	–	–	–	–
T8.	31,0л	30,0	26,5	37,0	–	–	–	–	–
T9.	21,0л	22,5	19,0	28,0	–	–	–	–	–
T8а.	36,5л	34,7	29,5	43,0	–	–	–	–	–
T9а.	31,0л	24,9	19,5	30,0	–	–	–	–	–
T9а/8а.	84,9л	71,7	59,1	81,3	–	–	–	–	–
T10.	87,0л	83,6	73,0	101,0	–	–	–	–	–
T10b.	77,0л	75,0	67,0	85,0	–	–	–	–	–
T1/F2.	79,1л	82,5	79,6	84,2	–	–	–	–	–

 

Таблица 3 – Остеометрические данные женских скелетов Ишкининских могильников

Признак	Ишк. I, к. 2 п. 3, инд. 1	Ишк. III, к. 3 п. 3	Кожумбердынская группа Урало-Мугоджар [16]
			M	min	max
Бедренная кость
F1.	–	422,0??	413,2	382,0	440,0
F6.	27,0л	27,0	24,5	22,0	27,0
F7.	28,0л	25,0	25,4	22,0	28,0
F6/7.	96,4л	108,0	96,8	85,2	108,7
F9.	32,0л	32,0	30,4	27,0	34,0
F10.	24,0л	22,0	22,8	20,0	26,5
F10/9.	75,0л	68,8	75,6	61,8	98,1
F8.	85,0л	83,0	78,3	72,0	84,0
Большеберцовая кость
T8.	–	25,0?	26,1	23,0	28,5
T9.	–	21,0?	19,1	17,0	22,0
T8а.	–	29,0?	30,6	26,0	36,0
T9а.	–	23,0?	21,3	19,0	24,0
T9а/8а.	–	79,3?	69,7	61,3	80,0
T10.	–	73,0?	71,3	65,0	80,0
T10b.	–	63,0	65,4	59,0	72,0

Примечания. M – среднеарифметическое значение признака; min – минимальное значение признака; max – максимальное значение признака; H1. – Наибольшая длина плечевой кости; H4. – Ширина нижнего эпифиза плечевой кости; H5. – Наибольший диаметр середины диафиза плечевой кости; H6. – Наименьший диаметр середины диафиза плечевой кости; H6/5. – Указатель уплощенности плечевой кости; H7. – Наименьшая окружность диафиза плечевой кости; H7a. – Окружность середины диафиза плечевой кости; R1. – Наибольшая длина лучевой кости; R2. – Физиологическая длина лучевой кости; R3. – Наименьшая окружность диафиза лучевой кости; F1. – Наибольшая длина бедренной кости; F2. – Общая длина бедренной кости в естественном положении; F6. – Сагиттальный диаметр середины диафиза бедренной кости; F7. – Поперечный диаметр середины диафиза бедренной кости; F6/7. – Указатель пилястрии бедренной кости; F9. – Верхний поперечный диаметр бедренной кости; F10. – Верхний сагиттальный диаметр бедренной кости; F10/9. – Указатель платимерии бедренной кости; F8. – Окружность середины диафиза бедренной кости; T1. – Общая длина большеберцовой кости; T8. – Сагиттальный диаметр середины диафиза большеберцовой кости; T9. – Поперечный диаметр середины диафиза большеберцовой кости; T8а. – Сагиттальный диаметр на уровне for. nutr. большеберцовой кости; T9а. – Поперечный диаметр на уровне for. nutr. большеберцовой кости; T9а/8а. – Указатель платикнемии большеберцовой кости; T10. – Окружность середины диафиза большеберцовой кости; T10b. – Наименьшая окружность диафиза большеберцовой кости; T1/F2. – Берцово-бедренный указатель.

 

Могильник Ишкиновка III представлен фрагментами двух женских скелетов. Один (к. 3, п. 3) имеет средней длины и массивности бедренные кости, с наличием умеренной пилястрии и уплощенным диафизом на подвертельном уровне, несколько уплощенные большеберцовые кости на уровне питательного отверстия (табл. 3). На обеих большеберцовых костях фиксируется периостит. Позвонки грудного отдела уплощены, по периметру их тел имеются костные разрастания. Удалось реставрировать череп. Воспроизведена большая часть мозговой коробки и лицевого отдела. В целом он небольшой, долихокранный (табл. 1), с выраженным надпереносьем, имеет широкий, средненаклонный лоб, низкое, гетеропрозопное лицо. Нос среднеширокий, сильно выступает в профиль. Орбиты крупные в объеме всего лицевого отдела, высокие абсолютно и относительно. Череп, даже с учетом довольно большого по величине назомалярного угла, определенно европеоидный, при этом грацильный. По нему воспроизведена графическая реконструкция внешнего облика женщины (рис. 2). Из захоронения 1 кургана 3 имеется только лобная кость с носовыми косточками. Визуально этот фрагмент сходен с таковым первого женского черепа (к. 3, п. 3).

 

Рисунок 2 – Графическая реконструкция облика женщины алакульской культуры по черепу из погребения 3, кургана 3 памятника Ишкиновка III (выполнил А.И. Нечвалода)

 

Скелеты алакульской культуры ишкининских могильников в целом выглядят более грацильными по сравнению с костяками этих же памятников из захоронений ямной эпохи. Подобные различия между антропологическими материалами этих культур отмечались и ранее [14; 15], что объяснялось их разными датировками и происхождением.

Нужно добавить, что женские посткраниальные отделы (Ишкиновка III) сходны с ранее охарактеризованной кожумбердынской выборкой алакульской культуры [16], а мужской скелет (Ишкиновка I, к. 2 п. 3, ск. 2), напротив, выделяется повышенными продольными размерами.

Здесь нужно отметить, что особенности строения ишкининских женских черепов поздней бронзы, с учетом ранее известных наблюдений по алакульским материалам, могут предполагать генетическую связь части населения с группами Средней Азии.

Наличие на скелетах отдельных случаев травматизма и естественных патологий может говорить о наличии каких-либо стрессовых факторов, послуживших их возникновению.

About the authors

Aleksandr Aleksandrovich Khokhlov

Samara State University of Social Sciences and Education

Author for correspondence.
Email: khokhlov_aa@mail.ru

doctor of historical sciences, associate professor, professor of Biology, Ecology and Methods of Teaching Department

Russian Federation, Samara

Artem Petrovich Grigoriev

Samara State University of Social Sciences and Education

Email: grap9@bk.ru

researcher of Volga-Ural Paleoanthropological Research Center

Russian Federation, Samara

Yulia Olegovna Kapinus

Samara State University of Social Sciences and Education

Email: kapinusyulija@mail.ru

researcher of Volga-Ural Paleoanthropological Research Center

Russian Federation, Samara

References

Supplementary files