Запасная столица СССР: оценки американской прессы и спецслужб

Полный текст

«Куйбышев военных лет» - различным аспектам этой многогранной темы посвящено множество публикаций. В них досконально исследована экономика Куйбышевской области, деятельность партийных, государственных и общественных структур, культурная жизнь запасной столицы, вклад работников науки и образования в победу, демографическая ситуация и т.д. Но все еще остаются малоизученные проблемы истории Куйбышева военного периода, одной из которых является восприятие «военной столицы» общественностью союзников. Важность изучения подобной проблемы заключается не только в расширении научных знаний по истории Самары, но и в конкретизации образа «советского союзника», сформировавшегося у американцев и англичан в 1941-1945 гг. Первые сообщения о Куйбышеве в США появляются 18-20 октября 1941 г., а уже 22-24 октября 1941 г. почти каждая газета США написала про Куйбышев.

Вынужденный переезд дипломатов и журналистов в Куйбышев сыграл большую роль в формировании общего позитивного настроя общественности США и Великобритании: 22 октября многие корреспонденты написали в свои редакции, что через Куйбышев постоянно идут войска с востока [1, p. 2, 4; 2, p. 5]. Некоторые остроумные американские журналисты называли их «сибирские дивизии», «монгольские дивизии». По словам известного военного обозревателя «Ассошиэйтед пресс» Дэвида Макензи, Куйбышев в глазах американцев превратился не просто в «столицу военного времени», а в место сосредоточения резервов, которые спасут Москву [3, p. 2, 3]. День 22 октября 1941 г. сделал Куйбышев по-настоящему известным городом по всей Англии и Америке: более 70 крупных центральных и небольших провинциальных газет содержали информацию о нем.

В таком информационном потоке были сведения, конкретизирующие образ Куйбышева: статьи в прессе США кратко пересказывали историю города, уровень развития его промышленности, месторасположение. Появляется 23 октября на страницах англо-американских газет и другой насущный для союзников вопрос: когда дипломатический корпус вернется в Москву. В «Albuquerque Journal» приведены слова анонимного английского обозревателя, который утверждает, что «наступление Гитлера на Москву настолько замедлилось, что в Куйбышеве никто не будет удивлен, если в ближайшие дни поступит распоряжение возвращаться в Москву» [4, p. 1]. Но в последующие дни (24-28 октября) в развитии представлений о Куйбышеве в англо-американской прессе наступает вынужденный перерыв, связанный с тревожными сообщения о ходе боев под Москвой.

Сам город не исчезает со страниц газет - большинство военных сводок и коммюнике идут с пометкой «из Куйбышева». 25 октября появляется только одна новая, относительно большая статья, написанная Арчибальдом Стилом. Начинается статья не совсем обычно для хроники того времени: «Названный Самарой, Куйбышев был переименован после революции в честь отца пятилеток. Каждый дюйм Куйбышева доказывает, что это типичный русский город, но еще немного сохранивший дух старого времени. Но среди старых домов, с узорными деревянными наличниками возвышается несколько современных многоквартирных домов и офисов, воздвигнутых после того, как большевики взяли власть в 1915 г.» [5, p. 4]. Очевидна ошибка (или описка) журналиста в дате Октябрьской революции.

В первой части статьи видно, что А. Стил, пробывший в Куйбышеве менее недели, попытался передать американским читателям атмосферу города, используя выражения «дух старого времени», «узорные деревянные наличники». Так на основе противопоставления зданий демонстрировался контраст между дореволюционным Куйбышевом и современным. Под «современными офисами» Стил, скорее всего, имел в виду Дом промышленности, прогулки к которому иногда упоминают англо-американские мемуаристы 1941-1943 гг. [6]. Однако другую деталь города, оставившую след в воспоминаниях журналистов, - многочисленные купеческие особняки - Стиль не упомянул в репортаже, посчитав, что контраст древности и современности лучше передать с помощью противопоставления «офиса» и «узорных деревянных наличников».

Далее А. Стил показывает читателям советские архитектурные черты города: «Главный городской ориентир - огромный Дворец культуры, пред этим современным сооружением стоит героическая статуя Куйбышева, взирающего на Волгу» [5, p. 4]. Хорошо заметно, какой образ города стремится создать Стил: маленькие деревянные резные домики, задавленные гигантскими бетонными конструкциями. Стоит отметить, что А. Стил был одним из немногих журналистов, акцентирующих внимание на истории переименования города: Стил два раза в начале статьи подчеркнул, что Куйбышев назван в честь одного из «революционных лидеров».

Во второй части статьи Стил характеризует город с экономической точки зрения: «После революции Куйбышев развивается как индустриальный центр и продолжает оставаться одним из центров хранения и переработки зерна на Волге. Журналист особо отмечает, что «на полях под Куйбышевом стоит несколько ветряных мельниц в голландском стиле» [5, p. 4]. К началу XXI века под Самарой осталось только одна подобная мельница в с. Бариновка, но факт, отмеченный Стилом, показывает, что у него уже в первую неделю пребывания в городе была возможность немного изучить окрестности, тогда как другие журналисты жаловались на невозможность свободно передвигаться и собирать информацию [7, p. 81-102].

Завершает обзорную статью Стила характеристика ранней самарской истории: «Возникнув в конце XVI в., Куйбышев - тогда Самара - быстро стал главным городом в Среднем Поволжье, мощным форпостом против татарского вторжения» [5, p. 4]. Указанные американским журналистом сведения давали более точные представления об истории основания города, чем публиковавшиеся ранее в англо-американской прессе. Завершает свой исторический экскурс Стил описанием «захвата Самары чехами в 1918 г. и превращением города в штаб антиреволюционных сил» [5, p. 4]. Основные факты истории города повторяли более ранний материал Уоллеса Кэрролла, но без придания российской истории завоевательного и агрессивного оттенка.

Статья А. Стила в период 25-26 октября широко разошлась как по центральным, так и по провинциальным периодическим изданиям [8, p. 12; 9, p. 5; 10, p. 4]. А центральной газете Бостона «Boston Daily Globe» материал был опубликован с небольшим дополнением: «Посол США Л. Штейнхардт и его штаб расположились в просторном, но убогом трёхэтажном здании дореволюционного винтажного стиля» [8, p. 12]. Такая характеристика здания для посольства США исходила из уст самого посла Л. Штейнхардта, крайне недовольного бытовыми условиями [11, с. 6].

Важно отметить, что недовольство обустройством жизни иностранцев в Куйбышеве просачивалось и в прессу, а также влияло на общий настрой корреспондентов, создавая негативное восприятие своего положения в городе.

Некоторые издания, несмотря на уверенные сообщения своих корреспондентов о стойкой советской обороне, прогнозируют возможность потери Москвы, Кавказа, Крыма и вероятный отъезд Сталина в Куйбышев [12, p. 1, 2]. А «Titusville Herald» 28 октября 1941 г. предполагает даже, что «Куйбышев как альтернативная столица СССР» может стать новым рубежом обороны с опорой на индустриальные центры Урала, в случае потери прежних промышленных центров [13, p. 1]. В эти кризисные дни Куйбышев уверенно занимает место на первых полосах англо-американских периодических изданий [14, p. 1; 15, p. 1; 16, p. 1; 17, p. 1]. Город становится действительно известным для всех американцев, которые следят за развитием событий на советско-германском фронте.

Значимым событием 28 октября 1941 г. для формирования образа Куйбышева стала публикация новых фотографий города [18, p. 13]. При общем малом числе, фотографии Куйбышева в американской прессе выполняли существенную функцию: дополняли и корректировали визуальный образ города. И на конец октября 1941 г. все фотоснимки наиболее полно отвечали задаче формирования позитивного образа: на снимках иностранные читатели видели Куйбышев городом с красивыми, зелеными улицами, легкими деревянными зданиями и каменными особняками, перед которыми широко развернулась речная панорама. При этом тексты американских журналистов создавали несколько иной образ ледяного, заснеженного города с огромными серыми зданиями «советского типа».

Важным информационным событием периода начала ноября 1941 г. стало размещение самого крупного на данный момент материала о Куйбышеве в наиболее известном и влиятельном новостном журнале США «Time». Ввиду большого значения для понимания образа Куйбышева данную статью необходимо разобрать более подробно: «В американской помощи России нет ничего нового. И русские все знают о помощи США, которая всегда приходит слишком поздно. Они особенно знакомы с этим явлением в старой Самаре, которая теперь называется Куйбышев, новая столица России» [19].

Анонимный автор журнала «Time» прибегает к одному из наиболее распространенных способов формирования образа России - через факт американской помощи, что еще в конце XIX века использовалось в прессе США русофилами. И в прошлом тема американской помощи использовалась для актуализации образа России как исторически дружественной для США страны [20, с. 253]. А в период 1891-1893 гг. Самара часто появлялась в центральной прессе США как один из центров охватившего Российскую империю голода, и призывы о помощи уже тогда звучали на страницах американских газет [21, p. 10; 22, p. 3]. Это во многом объясняет начало статьи в журнале «Time», когда автор обращается к «старой Самаре». Но здесь звучит еще один мотив - о безрезультатности данной помощи, что является новым моментом в изображении России/СССР в США.

Чтобы пояснить свою начальную мысль, автор статьи обращается к истории города Куйбышев, сообщая как уже давно известные в США факты, так и указывая новые: «Самара была основана на восточном изгибе реки Волги в XVI веке, во время правления слабого царя Федора, сына Ивана Грозного. Это должна была быть крепость против степных кочевых племен» [19]. В статье повторяется уже типичный набор сведений об истории Куйбышева, но с упоминаем царя Федора. Автор не случайно указал, что это сын Ивана Грозного, т.к. образ Ивана IV часто использовался в США в период революции 1905-1907 гг. и был хоть как-то знаком американским читателям [20, с. 650]. Привычными словами автор статьи характеризует и национально-демографический состав населения Куйбышева/Самары в исторической ретроспективе: «Сначала ее жители были в основном казаки, но в XIX веке произошел большой наплыв поляков и немцев, особенно из Данцига. Немецкая колония на Волге росла, пока не насчитывала уже более 2.500.000 человек» [19]. Данные о численном составе немцев Поволжья американским журналистом сильно преувеличены: на 1939 г. их было 451,6 тыс. человек, а во всем СССР - 1 млн 427 тыс. [23, с. 183]. Также преувеличением является указание, что почти все немцы были из Данцига. Скорее всего, город был упомянут автором журнала «Time» как известный американской публике «город, из-за которого началась Вторая мировая война» [24, p. 1].

Традиционными являются слова автора о климате Куйбышева: «Самара - прекрасное место для крепости, расположена на террасах на стыке рек Волги и Самары; но это было ужасное место для жизни. Заморозки приходят в середине октября. Средняя температура января составляет 9° по Фаренгейту [-12,78° по Цельсию]. В отдельные годы порывы ветра настолько сильны, что снег срывает с земли» [19]. Все корреспонденты США и Великобритании, побывавшие в Куйбышеве, отмечали тяжелые природные условия и очень холодные осень и зиму [7; 6; 25].

Но для автора «Time» это не просто констатация факта или способ формирования образа «холодной России», прежде всего - это переход к основной сюжетной линии статьи: «Постоянные засухи, за которыми следует голод. Был страшный голод в 1891 году, когда не уродились рожь и пшеница. В дюжине провинций вокруг Самары голодало 30.000.000 крестьян: от них остались только кожа и кости с вспухшими животами. Большое сердце США было затронуто. Деньги были погружены на четыре судна и отплыли в Санкт-Петербург. Но Волга далеко от Миссисипи, и помощь пришла слишком поздно: тысячи русских погибли» [19]. В этом абзаце голод в России и отношение к нему США характеризуется в привычных традициях конца XIX в. [20, с. 253, 258-264]. Американская помощь голодающей России объясняется «большим сердцем», а о причинах задержки кораблей автор статьи не упоминает.

В следующем абзаце автор возвращается к теме голода: «В 1921 году был ещё один страшный голод. На этот раз 20.000.000 крестьян были на грани голода. И снова США не остались равнодушными и помогли нуждающимся. Корреспондент Уолтер Дюранти писал: «Представьте себя стоящим на углу пыльной улицы. Дома, в основном, - низкие деревянные конструкции с грязными стеклами или зияющими отверстиями, как у вырванных глаз. Напротив есть красивый дом, принадлежавший ранее богатому купцу. Просторный сад усыпан серовато-цветными кучками… неподвижными… это дети…» [19].

Упомянутый в статье Уолтер Дюранти - знаменитый британский корреспондент, работавший в СССР с 1922 по 1934 гг., автор многочисленных публикаций о Сталине, индустриализации, Красной армии и в том числе о Самаре [26; 27; 28]. Именно его образ голодающей Самары использует журнал «Time», т.к. он наиболее полно соответствовал представлениям англо-американского общества о России/СССР и восходил к традициям XIX в., где изображение смерти, грязи, голода были ключевыми маркерами по формированию концепта отсталости, чрезвычайно выгодному для общественности США, ибо с его помощью Россия противопоставлялась США и Западу в целом. И воскрешение данного образа в публикации ноября 1941 г. показывает западным читателям, что принципиальных перемен в положении дел России/СССР не произошло.

Здесь проводится еще одна важная параллель: голод прошлых лет и Вторая мировая война фактически приравниваются через реакцию общественности США на них - Америка, по мысли журналистов, обязана помогать в таких ситуациях. Это уже элемент по формированию собственной Я-концепции для англо-американского общества, где во главу угла ставится «цивилизационная миссия». Таким образом, видно, что Самара/Куйбышев занимали в представлениях о России/СССР важное место, выполняя роль исторического центра, которому всегда помогали американцы.

В конце статьи переплетены и старые образы, и новые оценки и представления: «Посольство США отсиживается в бывшей школе. Дипломаты собрались в «Гранд отеле», где безвкусное пиво из местной пивоварни. Пока немцы еще за 600 миль на западе, дипломаты размышляли о поволжских немцах, многие из которых были депортированы в Сибирь. Пока итальянцы еще за 700 миль на юго-западе, дипломаты сидели за огромными блюдами с самарскими макаронами» [26-28].

Наиболее старым образом, актуализированным журналом «Time», является Сибирь как место ссылки всех неугодных, такие представления в XIX - начале ХХ в. были наиболее типичными в американском обществе [20, с. 186]. Распространенной и ожидаемой является и характеристика пищи, на которую жаловались многие мемуаристы США [29, с. 79]. Но совершенно новой выглядит другая мысль автора: пока дипломаты находятся в безопасности и проводят время в театре, в разговорах, банкетах, - Советскому Союзу грозит реальная опасность. Любопытно, что это воззвание к чувствам долга и справедливости у иностранцев включает в себя две небольших детали о пищевой промышленности Куйбышева: «местная пивоварня» и «самарские макароны» - до статьи в «Time» это не упоминалось в прессе США и Великобритании.

Завершается статься новым призывом о помощи, опять со ссылкой на авторитетного журналиста предшествующего периода: «Но эти иностранные гости должны были чувствовать в городской памяти острую необходимость в помощи. Должно быть, они слышали жалобные крики, которые Дюранти так часто слышал в Самаре два десятилетия назад: «Помощь придет слишком поздно. Мы все должны умереть» [19].

Такие эмоциональные публикации не только способствовали активизации общественного мнения союзников по вопросу предоставления помощи СССР, но и заново открывали Самару/Куйбышев англо-американской публике, показывая, что город хорошо знаком на Западе, с ним давние узы дружбы и помощи. И самое важное: достаточно крупная по объему статья в одном из наиболее читаемых и уважаемых в США журнале способствовала развитию знаний и представлений о Куйбышеве уже в мировом масштабе.

Это выглядит странным, но одно из главных событий в жизни запасной столицы периода ноября 1941 г. не попало в сводки англо-американских газет - о военном параде 7 ноября 1941 г. будут писать на Западе только несколько месяцев спустя. Весь ноябрь корреспонденты, кроме статей о ходе операций на советско-германском фронте, публиковали краткие зарисовки о собственной жизни в Куйбышеве. Причем в статьях до 23 ноября преобладает военная информация (исходящая от журналистов в Куйбышеве), а после 23 ноября - больше заметок о мирной жизни в запасной столице. Такая перемена связана с прибытием в Куйбышев главы отделения «Ассошиэйтед пресс» в СССР - Эдди Гилмора. Новый журналист сумел внести в тему Куйбышева новые элементы.

6 декабря 1941 г. сразу в нескольких периодических изданиях США выходит статья Э. Гилмора, посвященная очень неожиданной теме - «Ночная жизнь Куйбышева» [30, p. 5; 31, p. 5; 32, p. 10; 33, p. 10]. Гилмор начинает её словами: «Ночь очень долгая в Куйбышеве, альтернативной столице СССР, потому что солнце рано ускользает на запад за свинцовую Волгу. Но ночная жизнь крайне ограничена» [31, p. 5]. Журналист, используя образы ночи и реки, рисует для читателей образ очень мрачного, серого и серьезного города, т.к. отсутствие ночной жизни для большинства американских граждан означало и отсутствие веселья, радости.

Однако Гилмор показывает, что ночная жизнь все-таки есть: «Центр ночной активности - «Гранд отель», где собираются журналисты, дипломаты, солдаты. Это серое здание выходит на главную улицу города, фасадом на реку. В отеле играют американские мелодии, но, по правде сказать, семеро музыкантов превосходят своим числом танцующих дам» [31, p. 5]. Здесь Гилмор показывает читателям, что вторая главная трудность, с которой столкнулись иностранцы в Куйбышеве, - это отсутствие привычных развлечений. Необходимо отметить, что прожившие долгие годы в СССР Генри Шапиро и Уолтер Керр чрезвычайно редко жаловались в статьях подобным образом, а про собственные развлечения в то время, когда СССР вел войну, старались совсем не писать.

Гилмор успешно разоблачает миф о недостатке еды для иностранцев, который уже успел сформироваться в прессе США благодаря публикации жалоб Л. Штейнхардта. Гилмор пишет: «Вы можете заказать себе прекрасную еду за 4-5 долларов: хлеб, масло, ягненок, цыпленок, гусь, баранина, осетр, сельдь, великолепные супы, выпечка, чай, пиво и водка» [31, p. 5]. Перечисление всего изобилия и цен звучало более убедительно, чем бездоказательные жалобы американского посла. И в этот перечень не попали еще мясные деликатесы, колбасы, икра, которая была у посла и генералитета США [29, с. 79]. Таким образом, благодаря Гилмору общественность США смогла получить более точную информацию об организации питания для эвакуированных иностранцев в Куйбышеве.

После восхищенной характеристики еды Гилмор в статье переходит снова к развлечениям, упоминая, что «уличная жизнь в Куйбышеве - это смесь льда, Азии, Европы и переполненных улиц» [31, p. 5]. Видимо, это наиболее яркая и образная оценка Куйбышева 1941 г., которая была близка и понятна, а главное, ожидаема для практически любого иностранца.

В целом, содержательная статья Гилмора открывала перед англо-американской общественностью новые черты города на Волге, тогда как ноябрьская статья в журнале «Time» - новые факты из его истории. Однако значительно повлиять на процесс формирования образа Куйбышева указанный материал Гилмора не совсем успевает: 7 декабря 1941 г. происходит нападение Японии на Пёрл-Харбор, США вступают во Вторую мировую войну, и интерес американской прессы переключается на Тихий океан.

В итоге, за период с 20 октября по 6 декабря 1941 г. практически неизвестный широкой американской публике Куйбышев превратился в третий по значению и (что немаловажно) по узнаваемости город СССР. Журналистам союзников удалось в такие короткие сроки не только создать образ города, сделать его более понятным и близким для своих читателей, но и связать Куйбышев с Самарой, показать, объяснить общественности, что это один и тот же город, одно и то же историческое место, имеющее богатое прошлое, в том числе и связанное с США.

Интересная дополнительная информация о Куйбышеве содержится в архивах Федерального бюро расследований США. Так, в деле знаменитого ученого Николы Теслы содержится несколько упоминаний о запасной столице. С момента усиления ФБР в 1930-х гг. Тесла, долгое время проработавший в США, попал под внимание этой службы. С началом войны ученый усилил контакты с посольством своей родной Югославии. В одном из отчетов агентов встречается упоминание о том, что в Куйбышеве размещено не просто посольство этой страны, а все ее правительство, с которым Тесла пытается войти в контакт для оказания посильной помощи своим соотечественникам. Также в отчете дается краткая справка о положении СССР в разразившейся войне и подчеркивается, что Куйбышев стал не просто резервной столицей, но и важным центром международных отношений [34].

Также Куйбышев встречается в деле генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Хотя в основе своей ФБР - контрразведывательная организация, ее амбиции простирались и в область разведки, что и послужило причиной создания досье на многих зарубежных политиков. Упоминания Куйбышева встречаются в 1 и 2 частях досье, посвященных военному пути Брежнева. Не имея об этом периоде никаких конкретных сведений, федеральные агенты собирали любые упоминания о СССР в американской прессе. В этой части архива практически отсутствуют аналитические отчеты. Лишь в двух коротких записках, по одной на каждую часть досье, упоминается, что Брежнев в качестве третьего секретаря обкома г. Днепропетровска участвует в эвакуации части производственных мощностей в Куйбышев. Также указано, что, поступив на военную службу в качестве бригадного комиссара, Л.И. Брежнев недолгое время продолжает участвовать в работе по эвакуации промышленности СССР в Куйбышев. Наиболее важным в данных записках становится указание на то, что Куйбышев, сосредоточивший основные производства СССР, стал не только важнейшим политическим центром, но и главным промышленным центром Советской России [35].

В целом архивы ФБР показывают, что мнение американских спецслужб о Куйбышеве во многом было продиктовано его статусом запасной столицы, информацией из прессы и общей неразберихой, царившей в мире в первый период Второй мировой войны.

Об авторах

Сергей Олегович Буранок

Самарский государственный социально-педагогический университет

Автор, ответственный за переписку.
Email: witch-king-1@mail.ru

доктор исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории, права и методики обучения

Россия

Ярослав Александрович Левин

Самарский государственный социально-педагогический университет

Email: yariklevin666@mail.ru

кандидат исторических наук, младший научный сотрудник кафедры всеобщей истории, права и методики обучения

Россия

Анна Вячеславовна Соколова

Самарский государственный социально-педагогический университет

Email: sokolova.anna@psga.ru

студент исторического факультета

Россия

Список литературы

Дополнительные файлы