Д.И. Менделеев о культурно-исторических задачах России на Востоке

Полный текст

На рубеже XIX–XX веков движение России на Восток стало одной из обсуждаемых тем в отечественной публицистике и научной мысли. Среди сторонников дальневосточной политики особенно выделялись С.Ю. Витте и Э.Э. Ухтомский, а также немногочисленные сторонники его взглядов [1–3]. При изучении отношения российской общественности к расширению России на Восток на рубеже XIX–XX веков, формировании образов Востока, определению культурно-исторических задач России в Азии важно обратиться к взглядам выдающегося ученого Дмитрия Ивановича Менделеева, который еще в 1896 г. характеризовал всеобщий интерес в отношении
к Азиатскому Востоку не модой, а «предвестием начала новейшей истории», начала новейшей истории, «в которой роль Средиземного моря – древности и Атлантического океана – новых времен займет не один Тихий океан, а все соленые воды, и круглота земного шара с единством всех людей станет живою реальностью» [4, с. 104]. Главным образом его отношение к вопросам движения России на Восток и ее культурно-исторических задач было представлено в последних его крупных работах «Заветные мысли» (1905 г.) и «К познанию России» (1906 г.). В книге «Заветные мысли», законченной в время Русско-японской войны, Менделеев говорит о возможных путях геополитического и экономического развития России.

Жизни, деятельности и особенно научным открытиям Д.И. Менделеева посвящено немало исследований [5; 6 и др.]. Однако его взгляды на геополитические и культурно-исторические особенности России попадают в поле зрения исследователей гораздо реже [7; 8; 9 и др.]. Среди исследователей особое внимание идейному наследию ученого уделяет И.А. Козиков, в работах которого нашли отражение различные вопросы, связанные с пониманием Менделеевым особенностей исторического развития России, ее социально-политических и экономических особенностей [10–13 и др.]. Ряд исследователей проводят аналогии между взглядами Менделеева и евразийством, находя между ними немало общих идей [14–16]. Таким образом, хотя исследователи и обращаются к идейному наследию Д.И. Менделеева, его отношению к расширению Российской империи на Восток, тем не менее как самостоятельная проблема понимание им культурно-исторических задач России в Азии не рассматривалась.

Получение выхода к Тихому океану всегда интересовало Д.И. Менделеева. Одним из предполагаемых путей был путь через Арктику, и ученый прилагал усилия, чтобы исследовать данный путь, о чем свидетельствует, например, его докладная записка С.Ю. Витте в 1901 г. [17, с. 99–100]. Сам Витте отмечал, что «делу открытия морского пути на Дальний Восток через сибирские прибрежья, а равно плаванию по направлению к полярному полюсу очень сочувствовал также известный наш ученый Менделеев» [18, с. 657]. В проникнутых патриотическими мотивами записках важное место занимал вопрос о расширении России на дальнем Востоке и ее выходе к Тихому Океану. Д.И. Менделеев акцентировал внимание на общем подъеме патриотизма, который наступил после начала Русско-японской войны [19, с. 205]. Объясняя причины такого подъема, он выделил инстинктивное стремление русского народа «из лесов и степей добраться до свободных теплых морей», а вся историческое развитие России было направлено к укреплению на морских берегах «как на местах наступившей истории человечества» [19, с. 208].

Выход к Тихому океану, по мысли ученого, имел особую значимость и масштабы. Завершение строительства КВЖД, в которой Менделеев видел «великое и чисто русское дело» [19, с. 213], обеспечило крепкое положение России «на теплом и открытом море». Устремление взоров российской общественности на Тихий океан, по его мнению, было обусловлено осознанием того, «дело здесь идет о чем-то очень существенном, что тут выполняется наяву давняя сказка» [19, с. 213]. Ученый подчеркивает, что за Тихоокеанским регионом «великое будущее», так как «полусказочном» азиатском побережье проживало намного больше людей, чем на берегах Средиземного, Черного и Балтийского морей и всего Атлантического океана [19, с. 213–214]. Д.И. Менделеев отмечал, что берега Тихого океана, выход к которым получила Россия, дали путь для осуществления «родной сказки», к уравновешиванию «центробежной нашей силы с центростремительной», к будущей истории, которая «неизбежно станет совершаться на берегах и на водах Великого Океана» [19, с. 214].

Особое место в рассуждениях Д.И. Менделеева занимали китайцы. Он выделял такие особенности взаимоотношений с китайским народом, как дружественность и готовность оказать помощь «кичливым» китайцам, добродушие в отношении с ними [19, с. 218]. Ученый подчеркивал, что «едва ли какой другой народ в мире отдает столько справедливости, как мы, китайцам», так как «они сумели сохранить семейственную благодушность и миролюбивое следование за своими мудрецами при всех исторических передрягах, с ними бывших» [19, с. 218]. Менделеев настаивал на необходимости объективного отношения к находящимся под «маньчжурским игом» китайцам. В силу сложившихся стереотипов их неправильно понимали, считая по природе косным и принципиально одряхлевшим народом, так как судили о китайцах только по современному для того времени Китаю. Ученый отмечал, что не учитывались исторические достижения китайцев: раньше европейцев они изобрели бумагу и печать, были противниками войн и передовыми земледельцами, умеющими обходиться без аристократических привилегий, почитали мудрецов и ученых, изобрели и компас, и астрономические счисления, сумели сам по себе хлопок превратить в ткани, открыли искусство получать шелк из червяка, изобрели фарфор, дали всем людям чай, нашли порох [19, с. 218–219]. Современных для своего времени китайцев Менделеев характеризовал как в существе своем смирного, земледельчески трудолюбивого, торгового, промышленного и во всех отношениях весьма способного народа, только лишенного организационной способности и мало склонного к воинским приключениям [19, с. 219–220]. Д.И. Менделеев писал, что Китай, не знавший наследственного аристократизма, всегда был монархическим и сохранялся многие тысячелетия, в отличие от государств, имевших аристократов, которые всегда были «первыми между ворчунами, смутьянами, интриганами (от ничегонеделания и безответственной обеспеченности), даже не раз очень ловкими бунтарями» [19, с. 321]. Ученый сопоставлял некоторые особенности России и Китая. Россия, как Китай, была бедна, при своих природных богатства, поэтому первоочередной задачей правительств, по его мнению, было определение условий для «возможности и возбуждения в народе усиленного труда, накопления капиталов и возрастания богатства [19, с. 329]. По мнению Менделеева, китайцы в новейшей истории должны были проявить на мировой сцене, так как их влиятельная самобытность проявлялась в их чуждости воинственности и аристократизму, умении приручать завоевателей (монголов и маньчжуров), способности сохраняться тысячелетия, «как ни один другой народ». Подводя итог, ученый отмечал, что в них есть «нечто высшее, общее или социальное» [19, с. 246].

Отношение к японцам было совсем иным, так как, по мнению Менделеева, для русских коварство и японцы до некоторой степени сливались [19, с. 220]. Недовольство ими распространилось в России, когда японцы стали вмешиваться в отношения России к китайцам, маньчжурам и корейцам, а начало военных действий усилило «недоброе к ним чувство» [19, с. 220]. Даже если Россия когда-нибудь их и простила бы, писал Менделеев, то такого отношения, как к другим восточным народам, с которыми она соседствовала, уже никогда бы не возникло, так как они первые пошли на Россию, против ее естественных отношений к соседям по суше [19, с. 220]. К тому же, по мнению Менделеева, японцы в отличие от китайцев были лишены всякой оригинальности по существу, ничего не дали миру, хотя и умели ловко принимать заимствованные образцы [19, с. 220].

Говоря о «желтой угрозе», о возможности покорения Европы представителями желтой расы, высказанной еще В.С. Соловьевым, Д.И. Менделеев выступал с решительным опровержением возможности такого развития событий, а противоположение европейских и восточных народов он называл «тщедушной попыткой резонерства» [19, с. 214]. Определяя исторические задачи российского государства в случае победы в войне с Японией, Менделеев считал, России следовало бы кроме контрибуции ничего себе не брать, кроме того, что было накануне войны и что было нужно для выполнения исторических задач, часть которых лежала, по мнению ученого, в развитии нашего дальневосточного региона, прилегавшего к Тихому океану [19, с. 236]. Ученый подчеркивает важность поддержания «обаяния нашего имени» в большей мере, чем подражания «в каком бы то ни было виде англичанам», особенно в отношению ко всей Азии, в которой роль России должна была остаться «освободительной и просветительной» [19, с. 236].

Д.И. Менделеев отмечал одну важную особенность культурно-исторического развития России, заключавшуюся в том, что русские восприняли начало латиносаксонской цивилизации позднее других западноевропейцев, а потому сохранили больше, чем они, «некоторые начальные стороны азиатской жизни» [19, с. 246]. В самом начале книги «К познанию России» Менделеев также акцентировал внимание на культурно-исторических особенностях России: «Страна-то ведь наша особая, стоящая между молотом Европы и наковальней Азии, долженствующая так или иначе их примирить» [20, с. 3]. Подобные взгляды дают основание некоторые исследователям относить Менделеева к «представителям евразийства» [15, с. 124]. Менделеев отмечал, что такая культурная особенность России может послужить ей на благо, так как географически она занимала центральное положение между Западом и Востоком, а «сравнительно молодое Русское Царство» могло бы легко одолеть «труд объединения двух важнейших частей человечества» [19, с. 246]. Россия в силу своего «срединного» положения, «громадности» протяжения ее азиатских границ и текущей войны с Японией должна была принять большое участие в «готовящихся мировых событиях» [19, с. 246]. О «срединном положении» России между Европой и Азией на пути великого переселения народов Менделеев упоминал и в контексте многонациональности России. Так, став основным путем великого переселения народов, территория России содержала «осевшие на месте их остатки» [20, с. 33].

Д.И. Менделеев обращал внимание на миролюбивость русского народа и мирные способы расширения Российского государства: «Тот путь, которым Россия расширилась до громадной современной величины, особенно в Азии, определился больше всего тем, что почти без войн делали казаки, присоединяя к Русской державе земли маленьких народов, затем охотно сливавшихся с Россией, так как через это слияние их выгоды были, очевидно, большими, чем для покоряющей России» [19, с. 215]. Ученый отмечал пределы цивилизаторских возможностей Запада и культурно-историческую роль восточных народов. Все народы имели свои особенности, как культурные, так и антропологические, поэтому, сколько бы они ни воспринимали от общеевропейской цивилизации, все же остались бы со своими особенностями. Менделеев не сомневался, что именно эти народы внесут в мир много такого, что «отличит новейшую историю от новой в большей мере, чем эта последняя отличается от «средней»» [19, с. 245].

Таким образом, Д.И. Менделеев в своих работах подчеркивал историческую необходимость и неизбежность выхода России к Тихому океану и важность развития дальневосточного направления. Показывая культурно-цивилизационную дистанцированность России от Запада, он акцентировал внимание на наличии в ней восточных черт, но при этом отмечал ее культурно-историческую уникальность. Ученый подчеркивал большую важность поддержания «обаяния» имени России на Востоке, чем подражания западным государствам, особенно Англии, в отношении ко всей Азии, в которой роль России должна была остаться «освободительной и просветительной». В рассуждениях Менделеева прослеживается отход от европоцентризма в оценках Востока и России. Интересной особенностью рассуждений Менделеева является мотив сказки: с одной стороны, это полусказочный Восток, с другой – сказка как образ идеального будущего для России.

Об авторах

Валерий Владимирович Суворов

Автор, ответственный за переписку.
Email: valeriy_s@inbox.ru

кандидат исторических наук, ассистент кафедры философии, гуманитарных наук и психологии

Список литературы

Дополнительные файлы