Отправить статью по E-mail Голубая Криница - грунтовый могильник мариупольского типа на Среднем Дону
- Авторы: Скоробогатов А.М.1
-
Учреждения:
- Воронежское археологическое общество
- Выпуск: Том 11, № 1 (2022)
- Страницы: 165-173
- Раздел: Исторические науки
- URL: https://snv63.ru/2309-4370/article/view/108339
- DOI: https://doi.org/10.55355/snv2022111203
- ID: 108339
Цитировать
Полный текст
Аннотация
В статье публикуются материалы полностью исследованного в 2015–2016 гг. грунтового могильника, расположенного на юге Воронежской области. Небольшой по размерам могильник находился на высоком коренном берегу реки Черная Калитва (правый приток р. Дон, современная граница степи и лесостепи), состоял из 18 погребений, включая индивидуальные, парные и коллективные захоронения. Погребения были совершены по единой обрядности: вытянуто на спине, руки вдоль туловища, ноги плотно сведены, с ориентировкой лицом в сторону реки (южная с небольшими отклонениями). Значительную роль в обрядности играли охра и мел. Обнаруженный погребальный инвентарь (украшения из кости и раковины, костяные орудия, орудия и оружие из кремня, изделия из камня, керамика) позволяет провести прямые аналогии с могильниками мариупольского типа раннего энеолита Поднепровья, Приазовья и Среднего Поволжья (Мариупольский, Никольский, Лысогорский, Съезженский, Екатериновский Мыс). Наличие медного изделия в одном из погребений указывает на энеолитическую принадлежность комплекса, который по данным аналогий предварительно можно датировать первой половиной V тыс. до н.э. по калиброванной хронологической шкале.
Полный текст
Выявление грунтовых могильников эпохи камня – раннего металла, как правило, связано с большой вероятностью случайности (земляные работы, не связанные с научными исследованиями, либо проведение научных полевых работ на памятниках других эпох). Не явилось исключением и открытие, сделанное В.Д. Березуцким во время исследования курганной насыпи эпохи бронзы на юге Воронежской области в 2011 г. Курган № 10 курганного могильника Голубая Криница был сооружен в эпоху средней бронзы и содержал погребения среднедонской катакомбной, бабинской, срубной культур и предскифского времени. На их фоне выделялось два погребения в северо-западной поле, совершенных по обрядности, не находящей сходств в культурах эпохи бронзы. Одно из них, с ярким погребальным инвентарем, имеющим аналогии в могильниках мариупольского типа, было оперативно введено в научный оборот, а авторами сделано предположение, что захоронение это попало в площадь кургана случайно и представляет собой часть небольшого грунтового могильника раннего энеолита [1]. Дальнейшие полевые работы 2015–2016 гг. это подтвердили [2–5].
Могильник расположен на северо-западном краю мысовидного выступа правого берега р. Черная Калитва, высота над уровнем поймы составляет не менее 70 м. Памятник находится в 1 км к северо-востоку от хут. Голубая Криница Россошанского района Воронежской обл., в 7 км от места впадения Черной Калитвы в Дон (рис. 1: 1). Бассейн Черной Калитвы в приустьевой части расположен на высоком, расчлененном оврагами и балками Донском Белогорье. По Черной Калитве (правый приток Дона) проходит современная граница лесостепной и степной физико-географических зон [6].
Вскрытая площадь на территории могильника (с учетом исследованной курганной насыпи) составляет около 300 м². Какого-либо поселенческого материала на площади памятника не выявлено. Погребениям, позже перекрытым курганной насыпью, были даны №№ 1 и 2, остальным, изученным непосредственно при исследовании грунтового могильника, – №№ 3–18.
Стратиграфия на территории грунтового могильника: под дерном (толщина до 10 м) находился слой чернозема мощностью от 12 до 50 см, ниже которого залегал материк – светло-коричневая глина.
Находки с территории площади могильника представлены очагом между погребениями 1 и 2, зубом лошади (тарпана?) и кремневым пластинчатым отщепом без ретуши со следами охристого налета. Очаг располагался в одном метре к северо-востоку от погребения 1, круглой формы, диаметр 0,25 м. Очажная яма чашевидной формы, впущена с уровня материка, глубина ямы 5–7 см, заполнена углем.
В планировке могильника прослеживается рядная система. Ряды по три-пять погребений располагаются по линии СВ-ЮЗ. Четко фиксируется нижняя группа, наиболее близкая к оконечности мыса и руслу реки, содержащая ряд из пяти погребений (№№ 14–18 с 11-ю индивидами). В верхней группе (№№ 3–13, 18 индивидов) выделяется ряд с погребениями 10, 12, 13, далее на ЮВ – погребения 5, 8, 9, 13 и ряд с погребениями 3, 4, 6, 7. Оканчивается могильник в своей наивысшей точке двумя индивидуальными погребениями 1–2, позже перекрытыми курганной насыпью (рис. 1: 2).
Рисунок 1 – Местоположение (1) и общий план погребений (2) могильника Голубая Криница
Могильные ямы фиксировались не во всех погребениях, их заполнение состояло из материковой глины, меловой крошки и охры. Стенки ям отвесные, материковый пол ровный либо, как в случае с коллективными ямами, в профиле сложной формы, когда погребенные располагались на разной глубине одного могильного сооружения (п. 7, п. 17). Как правило, уровень дна погребальных ям имел наклон в соответствии с естественным понижением местности.
Выделяются индивидуальные захоронения, парные и коллективные (3 и 5 индивидов). Большинство погребенных располагались вытянуто на спине, руки вдоль туловища, с плотно сведенными ногами, головой на юг, ЮЮВ и ЮВ, лицом к реке. Сюда же отнесем п. 1 с ориентировкой ВЮВ. Исключение – п. 12 (костяк сохранился не полностью) и п. 15 с СВ ориентировкой. К погребениям с «нестандартной» для могильника ориентировкой относится яма погребения 2.
Охра встречена в 14 погребениях – либо в засыпке могильных ям, либо на самих костяках, мел – в 7 погребениях, угли – в двух. Инвентарь (рис. 2–5) присутствовал в 13 погребениях (от одной створки раковины либо единичных пронизок до массовых элементов украшений погребальной одежды, орудий труда, оружия и керамики.
Рисунок 2 – Изделия из кремня (1–12), камня (13) и мела (14). 1, 2, 4–8, 13 – п. 7; 3 – п. 11; 9–11, 14 – п. 3; 12 – п. 17
Рисунок 3 – Керамика (1–4) и изделия из кости (5–9). 1–3 – п. 7; 4 – п. 6; 5 – п. 8; 6–9 – п. 17
Выделяются следующие категории погребального инвентаря: керамика; изделия из кремня (отщепы, сечение пластины, ножи, наконечники); изделия из мягких пород камня (обломок «утюжка», крупные плитки из кварцитовидного песчаника или мела, меловое кольцо); изделия из кости (острия, наконечник, роговое изделие, полые обработанные кости); украшения и элементы погребальной одежды (пластины из клыков кабана и зубов бобра, пластинки из створок Unio, дисковидные пронизи из раковины и цилиндрические из камня, необработанные резцы сурка); изделие из металла; пресноводные и морские раковины.
В 18 погребениях находились останки 30 индивидов: 18 мужчин, пять женщин и семь детей и подростков в возрасте до 18 лет (палеоантропологический анализ проведен С.В. Васильевым [2, с. 81; 3, с. 57]).
Данные о всех погребениях в краткой форме приведены в таблице 1.
Обращает на себя внимание разница в инвентаре между верхней и нижней частью погребений могильника. Так, в последней (пп. 14–18) при общей скудности погребального инвентаря нет ярких мариупольских признаков – украшений из кости и раковин, орудий из кремня. Возможно, перед нами либо разновременные, либо разнокультурные группы населения.
Охарактеризованный памятник относится к могильникам мариупольского типа, распространенным в зоне степи и лесостепи Днерпо-Доно-Волжского междуречья в период позднего неолита – раннего энеолита. Узкие ямы, охра, следы использования огня, плотно прижатые руки и сведенные ноги, ориентировка костяков (ногами к реке, головой – в сторону повышения берега) и инвентарь обнаруживают много сходств именно с поздними и позднейшими (по терминологии Д.Я. Телегина) могильниками Поднепровья. И если часть вещевого комплекса (пластины мариупольского типа, пронизки и отдельные створки раковин Unio) Голубой Криницы имеет надкультурный характер, то некоторые категории инвентаря обнаруживают близкие аналогии с памятниками низовий Днепра. Так, кремневые наконечники треугольной формы с выпуклым основанием встречены в Никольском могильнике [7, рис. 8: 1, 2]. Для Никольского и Лысогорского могильников характерна преобладающая накольчатая техника орнаментации керамики [7, рис. 11, 22, 25], украшение сосуда полой костью встречено в Никольском некрополе [7, рис. 25: 7]. Керамика в Никольском плоскодонная, однако у половины сосудов диаметр днищ незначительный, из-за чего они неустойчивые [7, с. 21].
Рисунок 4 – Изделия из металла (1), раковин (2, 4, 5, 13, 14), камня (3), кости (6–12). 1, 10, 12 – п. 8; 2 – п. 10; 3, 14 – п. 11; 4 – п. 3; 5–9 – п. 7; 11 – п. 6; 13 – п. 15
Интересны каменные и меловые плиты с охристым налетом, встреченные в трех погребениях Голубой Криницы. Для одного изделия (п. 1) после проведенного экспериментально-трасологического анализа В.В. Килейниковым была определена функция краскотерки [1, с. 80]. Д.Я. Телегин отмечал наличие в Никольском могильнике ступки-краскотерки (круглое в плане изделие с блюдцевидным углублением в верхней части) и растиральника, предполагая изготовление порошка красной охры на территории памятника [7, с. 13, рис. 19: 6]. Западную линию сравнений можно пополнить цилиндрическими каменными пронизками [7, с. 13, рис. 22], кремневыми ножами и ножевидными пластинами [7, с. 13, рис. 24], медным изделием [7, рис. 23], имеющимся в Никольском могильнике. Костяные острия присутствуют в Вильнянском, Капуловском и Дереивском могильниках [7, рис. 31, 19, 41]. Полая небольшая кость с насечками на торце встречена в инвентаре погребения VIII Мариупольского могильника [8, рис. 11].
Рисунок 5 – изделия из камня (1, 2) и мела (3). 1 – п. 1; 2 – п. 10; 3 – п. 7
Таблица 1 – Данные о погребениях грунтового могильника Голубая Криница
№ погр. | Пол, возраст | Погребальное сооружение | Ориентировка | Охра / мел / уголь | Инвентарь, особенности |
1 | М., 30–40 | Яма, 200 × 70 × 35 см | ВЮВ | –/–/+ | Плита (рис. 5: 1) из розового кварцитовидного песчаника (21 × 20 × 7 см). Кости крыла и ног мелкой птицы. Пластины из клыка кабана (24 ед.; ширина 24–28 мм, высота 11–23 мм), перламутровые пластины (38 ед., ширина 8–13,5 мм, высота 4–10 мм) из створок речных раковин Unio. Обработанная трубчатая кость птицы |
2 | – | Яма, 220 × 110 × 70 см | ЗЮЗ-ВСВ | +/–/– | На дне ямы две кости человека и створка раковины Unio в охристом пятне |
3 | Ребенок, 6 | Яма, 160 × 60 × 18 см | Юг | +/+/– | Створка морской раковины в заполнении ямы (рис. 4: 4). Кольцо из мела, диам. 4,3 см. Три кремневых отщепа, с одной из сторон патинированы (рис. 2: 9–11, 14) |
4 | М., 30–35 | Охристое пятно 100 × 40 см | ЮЮВ | +/–/– | Безынвентарное, порушено норами |
5 | Парное, Ск. 1 М., 30–35, Ск. 2 М., 35–40 | – | ЮВ | +/+/– | Дисковидные пронизки (7 ед.) из створок Unio. Резцы сурка |
6 | Ж., 30–35 | – | ЮЮВ | +/–/– | Фрагмент керамики с накольчатым орнаментом (рис. 3: 4). Резцы сурка (рис. 4: 11), костяная пластинка |
7 | Коллективное, Ск. 1 М., 50+, Ск. 2 Ж., 40–45, Ск. 3 М., 40–45, Ск. 4 М., 35–40, Ск. 5 Ж., 50+ | Яма, 220 × 200 × 35 см, пол многоуровневый | Юг | +/+/– | Ск. 1: четыре кремневых ножа (рис. 2: 5–8), каменное обломанное изделие черного цвета с поперечным желобком на торцевой части, размер 2,4 × 3,5 × 2,5 см (рис. 2: 13). Ск. 2: створки раковин Unio, сечение кремневой пластины (рис. 2: 4). Ск. 3: кремневый бифасиальный наконечник 8,7 × 3,7 × 0,5 см (рис. 2: 1). Пластины из клыка кабана (24 целых и два обломка, 6 экз. с торцевыми нарезками, высота от 1,1 до 1,9 см и от 2,3 до 2,7 см, ширина от 5,3 до 5,7 см (рис. 4: 6–8). Две створки морской раковины (рис. 4: 5), створка раковины Unio. Изделие из мела 5,8 × 13,3 × 15,3 см, в плане округлой формы, в профиле – прямоугольной с закругленными углами (рис. 5: 3), и песчаниковая плитка, под которыми находился керамический сосудик с накольчатым орнаментом (рис. 3: 2). Ск. 4: створка раковины Unio, костяные пластины 15 экз., ширина 2,8–3 см, высота 0,8–0,9 см. Кремневый наконечник – ромбовидный бифас, 5,8 × 3 × 0,5 см (рис. 2: 2). Два резца сурка. Фрагменты воротничкового венчика с накольчатым орнаментом (рис. 3: 3). На южном краю ямы – фрагменты баночного сосуда, орнаментированного рядами отпечатков полой кости (рис. 3: 1) |
8 | М., 25–30 | Яма, 165 × 50 × 22 см | ЮВ | +/+/+ | Полая обработанная кость животного 7 × 1,8 см (рис. 3: 5). Резцы сурка. Скопление мелких зубов животного без следов обработки (рис. 4: 12), четыре прямоугольных пластинки из зубов животного с нарезками по торцам (рис. 4: 10). В своде черепа (слева) обнаружено металлическое изделие – кольцо с сомкнутыми концами, в сечении прямоугольное (рис. 4: 1) |
9 | Ж., 35–40 | Яма, 115 × 45 × 14 см | ЮВ | +/–/– | Погребение «в пакете». Створка раковины Unio |
10 | М., 40–45 | Яма, 210 × 70 × 10 см | ЮЮВ | +/+/– | Плита из серо-розового кварцитовидного песчаника 8,5 × 14,3 × 6,2 см (рис. 5: 2). Дисковидные пронизки (12 ед.) из створок Unio (рис. 4: 2) |
11 | Тройное, Ск. 1 М., 40–45, Ск. 2 Реб. – новорожд., Ск. 3 Реб., 11–13 | Яма, 150 × 95 × 10 см | ЮЮВ | +/+/– | Изделие из створки раковины Unio с двумя обломанными отверстиями в верхней части (рис. 4: 14). Кремневый наконечник стрелы на пластинке (рис. 2: 3). Пронизки цилиндрической формы из темно-коричневого камня (рис. 4: 3) |
12 | Реб., 8–10 | Охристое пятно 120 × 70 см | ЮЗ | +/–/– | Безынвентарное |
13 | Подросток, 15–17 | – | ЮВ | +/–/– | Безынвентарное |
14 | М., 40–45 | – | ЮВ | –/–/– | Безынвентарное |
15 | М., 35–40 | – | СВ | –/–/– | 15 дисковидных мелких пронизок из створок раковины (рис. 4: 13) |
16 | Тройное, Ск. 1 Подросток, 14–16, Ск. 2 М., 40–45, Ск. 3 М., 50+ | – | ЮЮВ | –/–/– | Ск. 1: резец сурка, фрагмент створки раковины Unio |
17 | Коллективное, Ск. 1 М., 30–35, Ск. 2 М., 35–40, Ск. 3 Ж., 25–30, Ск. 4 М., 30–35, Ск. 5 Реб., 3–4 | Яма, 240 × 160 × 20–30 см, пол многоуровневый | ЮЮВ | +/+/– | Ск. 2: костяное острие (рис. 3: 6), костяной наконечник (рис. 3: 7), кремневый отщеп (рис. 2: 12). Ск. 4: костяное острие (рис. 3: 9), роговое изделие (рис. 3: 8) |
18 | М., 35–40 | – | ЮЮВ | +/–/– | Безынвентарное |
Безусловно, после полной публикации материалов могильника Екатериновский Мыс, исследованного А.И. Королевым и его коллегами, восточную (поволжскую) линию сравнений можно будет провести также по ряду находок. Пока же отметим каменное кольцо из п. 58 Екатериновки, близкое по форме и размеру кольцу из мела Голубой Криницы [9, fig. 13: 1]. Изделия из клыка кабана, раковинные пронизки, крупные кремневые ножевидные пластины, пластины из резцов бобра, резцы сурка, кости птиц, морские раковины, керамика, медные украшения характерны также для могильников мариупольского [10–12] и хвалынского [13–15] времени Поволжья.
Абсолютное датирование материалов из Голубой Криницы еще не завершено, но уже можно сказать о присутствии резервуарного эффекта в образцах костей человека по сравнению с костями и зубами животных. Подобное уже было зафиксировано для могильников мариупольского типа Украины [16], синхронных им энеолитических погребений Среднего Поволжья [17] и, вероятно, Хвалынских комплексов [18].
Поскольку наиболее близкие аналогии Голубой Кринице нам видятся в погребениях позднего этапа могильников мариупольского типа Украины, по терминологии Д.Я. Телегина [7], либо, по Н.С. Котовой, во втором этапе развития азово-днепровской погребальной обрядности [19, с. 39–43], то для синхронизации мы обратимся к датировкам могильников Ясиноватский 1 и Никольский. Первоначальные даты для этих памятников охватывали период от рубежа 3–4 четверти VI тыс. до н.э. до рубежа 3–4 четверти V тыс. до н.э. [20, с. 109]. Новые датировки (два образца) по зубам животных из Никольского могильника указали на первую – начало второй четверти V тыс. до н.э. [16, p. 58]. Говоря о хронологии Голубой Криницы, с учетом имеющегося резервуарного эффекта (его особенности для нашего региона еще предстоит выяснить), предварительно комплекс можно датировать первой половиной V тыс. до н.э.
Об авторах
Андрей Михайлович Скоробогатов
Воронежское археологическое общество
Автор, ответственный за переписку.
Email: a.m.skorobogatov@mail.ru
кандидат исторических наук, научный сотрудник
Россия, ВоронежСписок литературы
- Березуцкий В.Д., Килейников В.В., Скоробогатов А.М. Погребение Мариупольского типа на Среднем Дону // Археологические памятник Восточной Европы: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 14. Воронеж: ВГПУ, 2011. С. 76-88.
- Скоробогатов А.М. Отчет о раскопках грунтового могильника Голубая Криница в Россошанском районе Воронежской области в 2015 г. // Архив ИА РАН. Ф-1. Р-1. № 48425. 84 л.
- Скоробогатов А.М. Отчет о раскопках грунтового могильника Голубая Криница в Россошанском районе Воронежской области в 2016 г. // Архив ИА РАН. Ф-1. Р-1. № 48638. 44 л.
- Скоробогатов А.М. Раскопки грунтового могильника мариупольского типа // Археологические исследования в Центральном Черноземье 2015. Липецк, 2016. С. 59.
- Скоробогатов А.М. Исследования грунтового могильника мариупольского типа на юге Воронежской области // Археологические исследования в Центральном Черноземье 2016. Липецк-Воронеж: Новый взгляд, 2017. С. 70-71.
- Мильков Ф.Н. Ландшафты долины Дона // Долина Дона: природа и ландшафты / ред. Ф.Н. Мильков. Воронеж: Воронежский гос. ун-т, 1982. С. 52-63.
- Телегин Д.Я. Неолитические могильники мариупольского типа (свод археологических источников). Киев: Наукова Думка, 1991. 96 с.
- Макаренко Н.Е. Мариупольский могильник. Киев: Всеукраинская академия наук, 1933. 210 с.
- Korolev A., Kochkina A., Stashenkov D. The early Eneolithic burial ground at Ekaterinovsky cape in the forest-steppe Volga region // Documenta Praehistorica. 2019. Vol. XLVI. P. 388-397.
- Васильев И.Б., Матвеева Г.И. Могильник у с. Съезжее на р. Самаре // Советская археология. 1979. № 4. С. 147-166.
- Королев А.И., Кочкина А.Ф., Сташенков Д.А. Екатериновский мыс - новый энеолитический могильник в лесостепном Поволжье // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2015. Т. 17, № 3 (2). С. 514-517.
- Королев А.И., Кочкина А.Ф., Сташенков Д.А. Керамика грунтового могильника Екатериновский мыс (по материалам раскопок 2013-2016 гг.) // Поволжская археология. 2019. № 1 (27). С. 18-32.
- Агапов С.А., Васильев И.Б., Пестрикова В.И. Хвалынский энеолитический могильник. Саратов: Изд-во Сарат. ГУ, 1990. 160 с.
- Хвалынские энеолитические могильники и хвалынская энеолитическая культура. Исследования материалов / сост. и науч. ред. С.А. Агапов. Самара: СРОО ИЭКА «Поволжье», 2010. 584 с.
- Малов Н.М. Хлопковский могильник и историография энеолита Нижнего Поволжья // Археология Восточно-Европейской степи. 2008. Вып. 6. С. 32-134.
- Kotova N. Revisiting the neolithic chronology of the Dnieper steppe region with consideration of a reservoir effect for human skeletal material // Sprawozdania Archeologiczne. 2018. Vol. 70. P. 47-66.
- Шишлина Н.И., Турецкий М.А., Ван дер Плихт Й. Радиоуглеродное датирование образцов из могильника Лебяжинка V эпохи энеолита: верификация и интерпретация данных // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2017. Т. 19, № 3. С. 196-202.
- Шишлина Н.И., Ван дер Плихт Й., Зазовская Э.П., Севастьянов В.С., Чичагова О.А. К вопросу о радиоуглеродном возрасте энеолитических культур Евразийской степи // Вопросы археологии Поволжья. 2006. № 4. С. 135-140.
- Котова Н.С. Мариупольская культурно-историческая область (Днепро-Донское междуречье) // Археологические памятники и история древнего населения Украины. Вып. 1. Луцк: Вежа, 1994. 167 с.
- Телегин Д.Я. О хронологии и периодизации культур неолита и медного века Юго-Запада Восточной Европы. Понятие о нео-энеолитическом времени региона // Проблемы хронологии и этнокультурных взаимодействий в неолите Евразии (хронология неолита, особенности культур и неолитизация регионов, взаимодействия неолитических культур в Восточной и Средней Европе). СПб.: ИИМК РАН, 2004. С. 106-121.
Дополнительные файлы
