Agricultural impact on agricultural landscapes of the Rostov Region

Full Text

Введение

Ростовская область является одним из крупнейших сельскохозяйственных регионов России. По стоимости произведённой в 2019 г. сельскохозяйственной продукции Ростовская область занимает второе место в России, уступая только Краснодарскому краю – региону с гораздо более благоприятными природно-климатическими условиями. Основная отрасль сельского хозяйства области – растениеводство. В 2019 году Донской край произвёл 11,7% общероссийского урожая подсолнечника, 10% зерна, 4,1% овощей и 3,4% плодов и ягод [1]. Длительное и интенсивное сельскохозяйственное использование земель предопределило развитие комплекса экологических проблем, среди которых преобладают различные процессы деградации почв: водная и ветровая эрозия, дегумификация, переувлажнение, засоление [2, с. 36–39]. На востоке области многолетний перевыпас скота привел к распространению антропогенного опустынивания.

Научно-методической основой для стабилизации и дальнейшего улучшения экологической ситуации может стать комплексная оценка сельскохозяйственного воздействия на агрогеосистемы с целью приведения его в соответствие с устойчивостью ландшафтов. При оценке сельскохозяйственного воздействия чаще всего используются показатели структуры землепользования, а также показатели, характеризующие отдельные стороны сельскохозяйственной деятельности, отнесённые к единице площади территории [3, с. 82]. Экологически ориентированный анализ структуры землепользования проводится как на уровне страны в целом, так и в отношении отдельных регионов [4–6]. Некоторые аспекты структуры землепользования Ростовской области нашли отражение в публикациях, посвящённых охране земельных ресурсов, дегумификации почв, динамике структуры сельскохозяйственных земель [7–9]. Отдельные вопросы оценки сельскохозяйственной нагрузки на территорию также освещены в ряде работ [10–12].

Однако появление новых тенденций на аграрном рынке и изменения в агропромышленном комплексе диктуют необходимость расширения перечня рассматриваемых показателей и актуализации сделанных ранее выводов. Таким образом, целью настоящей статьи является исследование современного сельскохозяйственного воздействия на ландшафты; его структуры, динамики и экологических последствий. В основу работы положен анализ материалов экологической и земельной статистической отчётности, подробный обзор которых приведен в работе [9].

Результаты исследований

В земельном фонде Ростовской области абсолютно преобладают земли сельскохозяйственного назначения, занимающие 87,8% от общей площади области [13, с. 143]. Структура сельскохозяйственных угодий на протяжении многих лет остаётся неизменной и определяется преобладанием пахотных земель. В 2020 г. пашня занимала 70% сельскохозяйственных угодий или 59% всей территории Ростовской области. Внутриобластные различия величины распаханности определяются, прежде всего, природно-климатическими условиями и почвенным плодородием. Так, на юге области доля пашни превышает 80%, а на юго-востоке, в полупустынной зоне, варьирует от 31 до 41%. За всю историю земледельческого освоения пахотные земли достигли максимума в 1961 г. (61%), после чего началось их снижение, сменившееся в 2004 г. медленным, но неуклонным ростом.

Распаханность территории входит в состав показателей, характеризующих воздействие растениеводства на природные системы. Воздействие животноводства определяется в основном через количество голов скота, приходящееся на единицу площади пастбищ. Оценка сельскохозяйственной нагрузки проводится путём сравнения системы показателей с экологическими нормами для степной зоны, обобщёнными И.В. Орловой [3, с. 84–85]. Сопоставление областных величин с экологически приемлемыми нормами воздействия приведены в таблице 1.

Таблица 1 – Экологические параметры сельскохозяйственных воздействий на природные системы в степной зоне

Высокая степень сельскохозяйственной освоенности Ростовской области проявляется, прежде всего, в крайне низкой сохранности природных ландшафтов. К ним можно отнести лишь особо охраняемые природные территории, хотя режим заповедания введён только в пределах Ростовского государственного природного заповедника, занимающего 0,09% территории области. Остальные ООПТ функционируют без изъятия земель у землепользователей и собственников земельных участков, и уцелевшие участки степей и лугов используются как пастбища.

Посевы многолетних трав рассматриваются как благоприятный экологический фактор ввиду высокой почвозащитной способности: коэффициент их эрозионной опасности минимален среди всех сельскохозяйственных культур и составляет 0,01–0,03 [10, с. 64]. Удельный вес многолетних трав, не превышавший десятой доли пашни, всегда был далёк от экологической нормы. На протяжении последних 80 лет наблюдалось два пика: в 1940 г., когда кормовые травы стали вводиться в севооборот, и в середине 1980-х гг., когда поголовье животных достигло максимума и полевое кормопроизводство являлось основным источником кормов (рис. 1). К настоящему времени из-за обвального сокращения поголовья животных и деградации мелиоративных систем посевы многолетних трав сократились до 110 тыс. га, что составляет 1,8% пашни.

Рисунок 1 – Динамика удельного веса подсолнечника и многолетних трав в площади пашни за период с 1940 по 2019 гг. (построено по данным [15–18])

Подсолнечник, являющийся одной из приоритетных сельскохозяйственных культур Ростовской области, в отличие от кормовых трав обладает очень высокой почворазрушающей способностью, оцениваемой коэффициентом 0,75. Высокая рентабельность и засухоустойчивость подсолнечника обусловили резкий рост его посевов. В отдельные годы его посевная площадь достигала 20% от всей пашни (рис. 1). Для предотвращения снижения почвенного плодородия в 2012 г. были приняты правила рационального использования земель, по которым площадь земель, занятых подсолнечником, не должна превышать 15% площади пашни [19]. По мнению донских учёных-аграриев, разработавших «Зональные системы земледелия Ростовской области», посевы этой культуры должны занимать не более 10–12% пахотных земель [14].

Вместе с тем с 2016 г. посевные площади под подсолнечником превышают 12% пашни и обнаруживают чёткую тенденцию роста, что связано с реализацией регионального проекта «Экспорт продукции АПК», в рамках которого объём экспорта масложировой продукции к 2024 г. должен возрасти в 26 раз по сравнению с 2018 г. Для увеличения производства экспортно-ориентированной продукции предполагается вовлечение в оборот выбывших сельскохозяйственных угодий, восстановление вышедших из строя и строительство новых мелиоративных систем [20]. Таким образом, прогнозируется расширение орошаемых земель. Принимая во внимание их незначительные нынешние площади, не следует ожидать в ближайшем будущем достижения, а тем более превышения экологических пределов насыщенности сельскохозяйственных угодий орошаемыми землями.

По показателю лесистости Ростовская область занимает одно из последних мест в России. Площадь лесов в 4 раза меньше рекомендуемого норматива. Примечательно, что две трети лесных насаждений имеют искусственное происхождение. Основная часть естественных лесов на Дону была уничтожена еще в конце XIX в. [21, с. 99]. Площадь лесных полос также недостаточна для обеспечения эрозионной защиты. Облесенность пашни составляет 3,8%, и для того, чтобы поднять её до 5–5,5% потребуется выделить под посадку деревьев около 50–55 тыс. га земель, в основном пашни [14].

Площадь кормовых угодий в среднем по области почти равна предельной величине 30%, хотя сильно варьирует по районам. Так, на юге, на территории Зерноградского, Кагальницкого, Песчанокопского районов это значение уменьшается до 6,3–9,2%, а на юго-востоке, в Ремонтненском и Заветинском районах, увеличивается до 56–67%, приближаясь к оптимальной величине 50–70%.

Если показатели растениеводства в основном превышают экологические нормативы, то показатели животноводства весьма далеки от их достижения, что обусловлено резким снижением численности домашних животных, начавшимся в 80-х годах прошлого века. Так, в 1981 г. поголовье КРС составляло 2,4 млн, а мелкого рогатого скота 4,42 млн голов, а в 2020 г. – всего лишь 0,615 и 1,1 млн [15, с. 420; 17, с. 65]. Такая ситуация привела к закономерному уменьшению образования отходов животноводства и внесения органических удобрений.

Даже максимальные дозы внесения удобрений не соответствовали рекомендуемой норме 9–10 т/га (рис. 2). С конца 1990-х гг. удобрения вносятся в количестве 0,4–0,6 т/га, что явно не компенсирует потерю почвой гумуса вследствие его минерализации. Дегумификацией охвачено 7,4 млн га или 73% территории области. Процессы дегумификации проявляются на всех пахотных землях и на части природных кормовых угодий [14].

Рисунок 2 – Динамика внесения в почву органических удобрений за период с 1960 по 2019 гг. (построено по данным [15–18])

За 60 лет интенсивного сельскохозяйственного использования содержание гумуса снизилось на 22% от первоначального, исчезли сверхмощные чернозёмы и увеличилась доля среднемощных. Недостаточное внесение органических удобрений пытаются компенсировать заделкой в почву послеуборочных остатков, что, возможно, приносит результаты. Два последних тура агрохимического обследования, проведённые в 2011–2015 и 2016–2020 гг., выявили стабилизацию содержания гумуса в целом по области на отметке 3,2% (рис. 3). Однако снижение темпов дегумификации характерно лишь для чернозёмов, в каштановых почвах содержание гумуса с начала XXI века уменьшилось с 2,4% до 2,1% [13, с. 128].

Рисунок 3 – Динамика содержания гумуса в почвах Ростовской области за период с 1960 по 2020 гг. (построено по данным [13; 22])

Оптимальным решением накопившихся эколого-почвенных проблем стал бы вывод части пашни (особенно на малопродуктивных землях) из сельскохозяйственного оборота и дальнейшее постагрогенное восстановление степной растительности. Следует отметить, что подобная трансформация угодий уже имела место в недавнем прошлом: на рубеже XX–XXI вв. деградированные пахотные земли переводились в пастбища. Но уже с 2002 г. улучшенные коренным образом пастбища возвращались в состав пахотных земель [9]. В мировой аграрной истории чётко проявляется тенденция сокращения сельскохозяйственных земель в связи с интенсификацией сельского хозяйства. Если принять в качестве одного из показателей интенсификации урожайность зерновых культур, то в США, например, площадь пашни стала уменьшаться в начале 1980-х гг. при достижении урожайности 43 ц/га [23, с. 11].

В Ростовской области за последние годы ощутимо выросла урожайность зерновых культур. Так, средняя урожайность озимой пшеницы за десятилетие с 1976 по 1985 гг. составила 22,2 ц/га, а за такой период с 2010 по 2019 гг. – 32,5 ц/га. Последние 5 лет валовой сбор зерна не опускается ниже 10 млн т при том, что посевная площадь сократилась примерно на 15%. Таким образом, рост урожайности вполне компенсирует сжатие посевных площадей. Однако, принимая во внимание необходимость обеспечения продовольственной безопасности, а также курс на рост экспорта продовольствия и сельскохозяйственного сырья, не стоит ожидать сокращения площади пахотных угодий. Наиболее вероятным путем развития земледелия в Ростовской области на ближайшие годы станет стабилизация площади пашни и незначительный рост посевных площадей за счёт сокращения паров.

Выводы

1. Степень сельскохозяйственной нагрузки на агроландшафты весьма высока и местами значительно превосходит экологические нормы. При этом наиболее мощным является воздействие растениеводства, влияние животноводства гораздо слабее.
2. Территория Ростовской области характеризуется высокой распаханностью; особенно велик этот показатель в южный районах, где сосредоточено основное производство зерна. Вследствие чрезмерного увеличения посевов подсолнечника в структуре посевных площадей сформировался дисбаланс между культурами, обладающими противоположными почвозащитными свойствами. Необходима корректировка структуры посевов путём увеличения площадей под многолетними травами, являющимися источником поступления свежего органического вещества.
3. Дегумификация, интенсивно проявлявшаяся в 70–80-е годы XX в., в настоящее время несколько замедлилась, а содержание гумуса в чернозёмах стабилизировалось. Вместе с тем гумусированность каштановых почв на востоке области продолжает снижаться.

About the authors

Diana Yurievna Shishkina

Author for correspondence.
Email: diana@sfedu.ru

candidate of geographical sciences, associate professor of Geoecology and Applied Geochemistry Department

References

Supplementary files

Supplementary Files

Action

1. JATS XML

Download

2. Figure 1 - Dynamics of the share of sunflower and perennial grasses in the area of arable land for the period from 1940 to 2019 (constructed according to [15–18])

Download (21KB)

Indexing metadata

3. Figure 2 - Dynamics of applying organic fertilizers to the soil for the period from 1960 to 2019 (constructed according to [15–18])

Download (54KB)

Indexing metadata

4. Figure 3 - Dynamics of humus content in the soils of the Rostov region for the period from 1960 to 2020 (constructed according to [13; 22])

Download (18KB)

Indexing metadata