Criteria for frame-and-pillar dwellings selection in Russian archeology

Full Text

Архитектурные особенности средневековых жилищ на территории Пермского Предуралья на данный момент остаются малоизученными. Дело в том, что в местной почве, в т.н. «сухом» культурном слое, древесина практически не сохраняется и главный источник – постройка – оказывается недоступным. Таким образом, информация о домостроительстве в средние века сохраняется лишь в виде отдельных следов жизнедеятельности человека в прошлом (котлованы, ямки, канавки и т.д.) [1, с. 44], которые тщательно фиксируются на стратиграфии и планиграфии. Эти остатки позволяют исследователям приблизиться к пониманию особенностей материальной и хозяйственной культуры прошлого при правильной интерпретации.

Археологи в последние десятилетия неоднократно обращались к исследованиям конструктивных особенностей средневековых жилищ, Пермского Предуралья. Все они, в том числе и автор данной публикации, в большинстве случаев склонны считать, что жилища ломоватовской и родановской археологических культур имеют каркасно-столбовую конструкцию [2, с. 105; 3, с. 63–76; 19, 4, с. 31–35]. Судя по описательным характеристикам, жилые постройки представляли собой наземные конструкции, основой которых были либо вбитые, либо вкопанные столбы. Столбы могли располагаться парно, и между ними закладывались бревна. Либо они устанавливались вдоль периметра поодиночке, в этом случае горизонтальные бревна или плахи, образующие стены, укладывалась в пазы этих столбов. На столбы опирались и стропила кровли.

Но никто из исследователей не уделял в своих работах должного внимания тому, что именно по конструктивным особенностям представляет собой каркасно-столбовая конструкция.

К сожалению, общего определения «каркасно-столбовой конструкции» в современной археологической и этнографической литературе не существует. Если обратиться к этнографическому словарю, то выделяется только каркасная конструкция, где основу составляют столбы вдоль стен, на которые опирается кровля [5, с. 39]. Определение каркасной конструкции также находим и в строительной литературе: «каркасное здание – это здание, в котором основой несущего остова является каркас, состоящий из системы фундаментов, колонн, ригелей, плит перекрытий и элементов жесткости – связей, диафрагм или ядер жесткости» [6, с. 26].

Археологи, выделяя подобный вид сооружений, объединяют характерные черты для подобных построек соседних территорий или же их этнографических аналогов. В результате в археологической литературе нередко возникает путаница при выделении типов построек. Основной целью данной публикации является выделение конструктивных особенностей, характерных для жилищ каркасно-столбовой конструкции на основании археологического и этнографического материала.

В черняховской культуре (II–IV вв.) на поселении Будешты встречаются жилища с деревянным каркасом из столбов по периметру. Между этими столбами горизонтально переплетали ветви деревьев, обмазывали глиной с соломой и затем обжигали [7, с. 10–13]. Жилища могли быть наземными или углубленными [8, с. 89]. Информация о конструкции кровли отсутствует. Ареал распространения черняховской культуры находится на территории таких современных государственных образований, как Румыния, Молдова и часть юго-западной Украины. Следует отметить, что жилища с подобной конструкцией существовали до второй половины XIX в. в степных районах Румынии. Позже вместо обожженной глины, служившей материалом для стен, стали применять обожженный кирпич или битую землю, но основу конструкции по-прежнему составляли врытые столбы [9, с. 41]. Подобные конструктивные особенности прослеживаются и в Молдове, где лишь к XX в. перестали применять деревянные конструкции в стенах [10, с. 126]. На рассматриваемой территории долгое время продолжали бытовать также жилища полуземляночной конструкции (бурдей). «Бурдеи строили в степи на займищах: в выкопанной яме ставили четыре стенки с плота, вокруг них нагребали землю, сверху монтировали кровлю и всё вместе обмазывали глиной с кизяком и накрывали кураём» [11, с. 405].

Следует отметить, что дома с подобной несущей конструкцией известны и у германских племен: «…стены домов были столбовыми и плетневыми, обмазанными глиной. Рано возникли фахверховые (каркасные) конструкции, распространившиеся из Верхней Германии» [12, с. 33], – сообщает Я.Г. Риер. М.А. Тиханова предположила, что германские жилища, это предшественники жилищ черняховской культуры, т.к. подобный вид постройки не мог возникнуть спонтанно. Она не раз высказывалась о том, что на северо-западе Германии подобные постройки существовали и ранее [8].

Формирование германского этноса в период VI–I вв. до н.э., по версиям лингвистов и археологов, традиционно связывают с областями, прилегающих к нижней Эльбе, Ютландии и югу Скандинавии [13, с. 325]. Тут также были обнаружены длинные дома с подобной конструкцией. На побережье Северного моря на территории Нидерландов обнаружены два германских жилища, датируемых 300 г. до н.э. Их стены сделаны из деревянных балок и обмазаны глиной. В Германии на памятнике I в. до н.э. до IV–V вв. н.э. также выявлено жилище с подобной конструкцией стен [13]. Германские племена проникали в глубь континента, достигая таким образом границ Римской империи. До нас дошли письменные свидетельства Тацита, где описано жилье германцев. По конструктивным особенностям оно не изменилось за много лет [14]. Археологические данные это подтверждают: «…типичным жильем была столбовая фахверковая постройка со стенами, обмазанными глиной, и крышей, покрытой тростником или соломой. Подобные жилища исследованы и в других местах, и, хотя большинство их относится к позднему времени (III–IV вв. н.э.), можно полагать, что такими же были жилища германцев и в последние века до нашей эры» [13]. Таким образом, тезис М.А. Тихановой о преемственности домостроительных традиций германцев населением черняховской культуры кажется не беспочвенным.

Со временем германские дома сокращались в размерах, так как отпала необходимость держать скот под одной крышей с людьми, и большие семьи распадались на малые. Но техника возведения домов не сильно поменялась. Датские, ютландские, нижненемецкие жилища «в XIX–XX вв. делаются, главным образом, клеточной и каркасной техникой, при которой основным строительным материалом служат лиственные деревья, глина, солома, камень. Клеточные и каркасные постройки прослеживаются археологически с древнейших времен и распространены по всей Дании. Срубная техника из-за недостатка хвойного леса отсутствует. Были распространены два вида крыши – на стропилах и на столбах. Но крыша на стропилах является преобладающей формой» [15, с. 340–341].

Каркасно-столбовую конструкцию как основу жилой постройки уверенно выделяют и в домостроительной традиции славян. В.Д. Березуцкий и П.М. Золотарев описывают её следующим образом: «часть жилищ имела столбы, поставленные между стеной вырытой ямы и стеной жилища. Этой стеной являлась облицовка плахами, которые крепились чаще всего в пазы, вырезанные в столбах» [16]. Но данная характеристика является слишком обобщенной.

В.Н. Ковалевский на основании анализа 309 жилищ из 47 памятников, большинство из которых углублены в грунт (полуземлянки, землянки), выделил два вида построек: «в частности, по расположению столбовых ямок (вплотную, или на некотором расстоянии от стен), можно сделать вывод, что облицовочные плахи закладывались в пазы столбов (в первом случае), или помещались между столбами и стенами (во втором)». Использование второго вида является нечастым явлением, так как это обусловлено большими площадями жилищ от 10 до 30 м². Подобная площадь является редкостью для жилищ VIII – первой половины XI вв. [17, с. 63–71]. К XII веку каркасно-столбовой тип конструкции жилищ уступает место срубной технике возведения построек. Жилища в XII–XIII вв. все срубные и наземные [18, с. 129].

Подобные жилища, углубленные в грунт, продолжали бытовать в Днепро-Донском междуречье вплоть до начала XX в.: «Вот основные строительные приемы, применяемые при сооружении боршевских землянок: углубление в землю на 1 м (или немного более); стены в виде сруба или (значительно чаще) в виде горизонтальной облицовки из досок или жердей по вертикально стоящим столбам; использование вертикальных столбов для опоры крыши; плетневые стены наземной части жилищ» [19].

Западносибирские археологи в последние два десятилетия при описании конструктивных свойств жилищ активно используют такое понятие, как «каркасно-столбовой тип». Стоит подробнее рассмотреть данные сооружения и их конструктивные особенности.

С.В. Берлина в своей кандидатской диссертации приводит информацию о жилищах саргатской культуры (V в. до н.э. – V в. н.э.). Исследователем выделено шесть типов построек, четыре из которых явно имеют каркасно-столбовой конструкцию.

Первый тип включает наземные сооружения округлой формы с ямками на жилищном пространстве. Наклонные балки являлись основой стены и кровли [20, с. 42]. С.В. Берлина на основании этнографических данных предположила, что данная постройка – это чум [20].

Второй тип незначительно отличается от первого малыми размерами, округлой, иногда трапециевидной формой. Следы конструкций по периметру не фиксируются, возможно, они не были углублены в грунт. По мнению исследователей, это была легкая сезонная постройка, по своим характеристикам также напоминающая чум [20].

Третий тип – углубленные постройки в виде квадрата или прямоугольника, по периметру и внутри котлована которых фиксируются ямки от столбов и соединяющие их канавки. Стены, очевидно, были построены в технике заплот. Горизонтальные бревна или плахи укладывались в пазы вертикальных стоек либо фиксировались в парные бревна, вбитые в грунт.

Четвертый тип жилищ отличается наличием котлованов подпрямоугольных форм и близких им, углубленных на различную глубину, с ямками, расположенными по краю котлована, без канавок. Моделью жилищ данного типа были постройки прямоугольной формы, основу составлял каркас из вертикальных столбов и уложенной на них рамы. Расстояние между бревнами каркаса, как на стене, так и на кровле, забиралось мелкими жердями, которые поверх утеплялись берестой, травой, дополнительно обкладывалось кусками дерна. Жилища данного типа напоминали постройку усеченной пирамидообразной формы. Подобный тип построек широко представлен в этнографии у таких народов, как нганасаны, якуты, эвены, селькупы, ханты, кеты, юкагиры, ительмены, нивхи [20]. Отметим, что С.В. Берлина в одной из своих публикаций ссылается на исследования К.В. Сальникова, описавшего каркасно-столбовую конструкцию одного из жилищ с городища Чудаки [21, с. 62]. Но сам К.В. Сальников при описании жилищ № 7, 9 описывает их как «углубленные в грунт столбовые сооружения» [22, с. 89].

А.А. Бадмаев в одной из своих публикаций рассматривает процесс эволюции жилищ бурят (тормо гэр), используя как этнографические, так и археологические данные. При описании жилищ (тормо гэр) бурят байкальского региона он использует понятие каркасно-столбовая конструкция. Но стоит заметить, что первоначально он описывает постройки как «каркасные», а затем называет их «каркасно-столбовыми». Прототипом тормо гэр была слегка углубленное в землю конусовидное сооружение, имевшее четыре опорных столба, в верхней части соединенных поперечными перекладинами, на которые укладывали доски так, что вверху получалось дымовое отверстие [23, с. 242].

С.П. Нестеров в описании жилища на одном из памятников племен мохэ также склонен считать, что оно построено в каркасно-столбовой технике: «…жилище 3 поселения Осиновое Озеро было каркасно-столбовой конструкции, заглубленной в котлован глубиной 1,5–1,8 м. Стены котлована имели деревянную облицовку. Основу составляла рама из четырех бревен более чем 7-метровой длины и диаметром 22–30 см. В углы рамы упирались четыре угловых стропила, которые вверху соединялись между собой и образовывали четырехугольное дымовое отверстие. Опорные столбы под стропила поставлены не были. Наклонные скаты кровли перекрывались досками, засыпались землей или обкладывались дерном. Выход располагался в южном скате кровли на удобном для обитателей уровне от поверхности. Вниз спускались по лестнице. В целом такое жилище внешне выглядело как пирамида, покрытая травяной растительностью» [24, с. 74].

В.А. Борзунов, рассмотрев эволюцию жилищ жителей западносибирской тайги в конце эпохи бронзы – раннем железном веке (XII в. до н.э. – III в. н.э.), пришел к выводу, что в этот период продолжали сооружаться наземные постройки каркасно-столбовой конструкции с наземной частью в виде усеченной пирамиды, с наклонными стенами из жердей и тонких бревен. Первоначально стены домов были наклонными, затем они крепятся вертикальными стойками. В процессе эволюции жилищ данные виды стен продолжают сохраняться. Несущую функцию выполняют вкопанные одиночные или парные столбы [25, с. 169–178].

Рассмотрев археологические данные разных эпох, территорий и археологических культур можно сделать вывод, что отечественные исследователи при описании конструктивных особенностей жилых построек применяют два термина – каркасный и каркасно-столбовой тип конструкции. Следует отметить, что в XX в. археологи применяли только понятие каркасный вид, но с началом XXI в. границы между двумя определениями стираются. Главным критерием выделения каркасно-столбового типа конструкции является наличие несущих элементов стен и кровли в виде столбов. Это могли быть врытые или вбитые столбы, как одиночные, так и парные, которые были опорой кровли и служили каркасом стен. Проблему выделения типов жилищ четко характеризует цитата С.В. Берлиной: «…однако задача выделения типов жилищ затруднена тем, что до сих пор в отечественной науке остается дискуссионным вопрос об основаниях типологии жилищ и принципах их классификации, нет той единой системы, по которой можно было бы описать жилища народов, проживающих в разных климатических зонах и ведущих разнообразное хозяйство. Обычно исследователи самостоятельно вырабатывают основания, наборы признаков для описания построек» [20]. Таким образом, задача археолога, который исследует архитектуру древности, максимально четко выделить признаки и критерии для описания характеристик жилищ или использовать строительные и архитектурные понятия и определения. Автор данной публикации склонен ко второму варианту, т.к. в археологической литературе возникает путаница, что, в свою очередь, может привести к искажению представлений материальной культуры прошлого. Жилища ломоватовской и родановской археологических культур следует считать каркасными, так как все имеющиеся признаки соответствуют этому строительному определению.

Работа выполнена при поддержке Министерства образования и науки Пермского края, соглашение № С26/1192 от 19.12.2019, гранта РФФИ, проект № 20–49–590002 р_а_Пермский край «Комплексные исследования постнеолитических и энеолитических культур на территории Среднего Предуралья».

About the authors

Leonid Vyacheslavovich Polovnikov

Author for correspondence.
Email: lv_polovnikoff@mail.ru

postgraduate student of Domestic and World History, Archeology Department

References

Supplementary files