Культурно-просветительная работа в РККА в период фронтовой Гражданской войны: ранняя советская историография (опыт краткого обзора истории изучения проблемы)

Полный текст

Подлинная научная историография занимается не пассивным собирательством и склеиванием источников, а постановкой проблем, которые наполняют картину новым смыслом, содержанием

Р.Дж. Коллингвуд [1]

Введение

Гражданская война – сложнейший период отечественной истории. В центре ее изучения находится проблема противостояния «красных» и «белых», расколовшего страну на два враждебных лагеря. Споры о результатах этого противоборства и выяснения причин победы «красных» являются неотъемлемой частью историографии Гражданской войны. Нет однозначного подхода и к периодизации Гражданской войны. В данной статье будет рассмотрена фронтовая Гражданская война, т.е. период со второй половины 1918 г. по ноябрь 1920 г., когда проходили интенсивные боевые действия, а у красных и у белых имелись оперативно-тактические (армии) и оперативно-стратегические (фронты) объединения, силами которых проводились армейские и фронтовые наступательные и оборонительные операции. Наибольшее распространение данная дефиниция получила в постсоветской и новейшей отечественной историографии [2, с. 34–35; 3, с. 127–135].

Анализ проблемы, заявленной в данной статье, опирается на изучение комплекса источников. Безусловно, его основу составили историографические источники. Под ними автор традиционно понимает исторический источник, вовлеченный в процесс историографического анализа, результаты которого нашли отражение в различного рода научной, публицистической, художественной литературе (монографии, книги, брошюры, статьи, эссе, повести, романы, стихотворения и пр.) [4, с. 501–509]. Историографический анализ не исключает и обращения к историческому источнику, т.е. комплексу документов и материалов (нормативно-правовые акты, делопроизводственная документация, эго-документы, научно-справочные издания и пр.), отражающих какой-либо период истории [4, с. 501–509].

Отечественная историография Гражданской войны также делится на ряд этапов, которые проанализировать в одной статье невозможно. Автор остановился на периоде ранней советской историографии. Под ним понимается условный историографический период, который выделяется некоторыми современными учеными в исследованиях, выполненных в формате проблемно-тематической историографии, посвященной истории изучения российской Гражданской войны [5, с. 43–61].

В массиве работ данного периода основное внимание было уделено культурно-просветительской работе в Красной Армии, таким образом, в статье будет проанализирован комплекс мероприятий, проводимых командирами, политорганами, партийными и комсомольскими организациями по коммунистическому воспитанию и политическому просвещению личного состава, удовлетворению духовных запросов и организации досуга военнослужащих, рабочих и служащих РККА [6]. Эта деятельность являлась составной частью партийно-политической работы в вооруженных силах Советского государства, включая идеологическую и организаторскую деятельность военных советов, командиров, политорганов, партийных организаций Советской армии (СА) и Военно-морского флота (ВМФ); эта работа рассматривалась в качестве теории и практики воспитания военнослужащих, организовывалась и проводилась как система мероприятий по реализации политики Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) в СА и ВМФ [7, с. 683–684].

Основная часть

Историографический обзор ранней советской историографии по теме «Культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны (1918–1920)» следует начать с таких исходных посылок: 1) тема имеет некоторую свою историю ее историографии; 2) ее развитие детерминировалось рядом специфических условий, порожденных Гражданской войной в России, носивший братоубийственный характер.

Тема «Культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны (1918–1920 гг.) нашла отражение в историографических источниках, введенных в научный оборот как в советской, так и в новейшей российской историографии.

В советской исторической науке это нашло отражение в историографических разделах фундаментальных обобщающих работ по проблемам партийно-политической работы в вооруженных силах Советского государства [8–10]. Причем среди них следует особенно выделить (в контексте изложенного выше) исторический очерк «Культурно-просветительная работа в Вооруженных Силах СССР, 1918–1973 гг.» [11]. Небольшие фрагменты историографии истории изучения темы, которой посвящена наша статья, наличествуют и в специальных монографиях [12–14]. По мере же развития советской исторической науки появились труды историографического характера, которые посвящены истории историографии Гражданской войны. В них нашлось место фрагментам и сюжетам, имеющим отношение именно историографии процесса изучения культурно-просветительной работе в Красной армии в 1918–1920 годах. Правда, эти фрагменты и сюжеты даны до предела обобщенно, кратко, а зачастую и опосредованно (через анализ изучения всей системы партийно-политической работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны) [15; 16; 17, с. 3–11]. Разумеется, на эти работы наложен неизгладимый отпечаток тех условий, в которых развивалась советская историческая наука на протяжении более 70 лет своего существования. Они достаточно полно исследованы в постсоветской и новейшей российской историографии [18, с. 146–168; 19, с. 43–51; 20–23; 24, с. 81–85; 25, с. 46–58]. Главными из них являлись идеологизация и политизация, доводимые порою – и это принципиально подчеркнуть – до абсурда.

В постсоветской историографии, когда произошла смена приоритетов (исследование истории Красной армии было вытеснено на задний план исследованием истории белой армии [26, с. 204–220; 27, с. 222–228]) рассматриваемая в нашей статье проблема не нашла соответствующей историографической разработки. Однако в новейшей историографии перекос, указанный выше, был устранен. Исследование истории Красной армии снова стало одним из актуальных направлений в проблематике истории российской Гражданской войны. Как одно из следствий – появление историографических фрагментов и сюжетов (правда, крайне сжатых) в ряде монографий. Их можно расценивать, разумеется, с определенной долей условности, в качестве имеющих отношение к историографии истории изучения проблемы культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны [28–31].

При этом особенно надо подчеркнуть следующее обстоятельство принципиального характера: была выпущена в свет монография Г.М. Ипполитова, выполненная в формате историографических очерков. В ней ученый представил авторское видение процесса исследования истории Гражданской войны на Юге России в советской исторической науке (1918–1985). Автор не претендует на полноту раскрытия проблемы, так как исследование, во-первых, выполнено в формате историографических очерков, во-вторых, локализовано в историческом пространстве Югом России и во времени – ноябрь 1917–1920 гг. Тем не менее история историографии темы, которой посвящена настоящая статья, затронута историографом более предметно и менее сжато (по сравнению с монографиями, указанными выше). Небезынтересно также и то, что Г.М. Ипполитов, рассматривая историю изучения проблематики российской Гражданской войны, делает такой вывод: «выглядит закономерным, что в период зарождения и становления советской исторической науки первые попытки историографического осмысления исторического феномена Гражданской войны не пошли дальше подготовки рецензий, комментариев, а также обзоров литературы, в том числе мемуарной» [32, с. 29–30]. Для нашей статьи подобные обобщения представляют повышенный научный интерес.

И наконец, просто нельзя не отметить и статью Г.М. Ипполитова и С.Н. Полторака, в которой ученые анализируют (в обзорно-аналитическом жанре) раннюю советскую историографию российской Гражданской войны. При этом они опосредованно затрагивают и отдельные аспекты историографии истории изучения проблемы культурно-просветительной работы РККА в период фронтовой Гражданской войны в России (1918–1920 гг.) [7, с. 43–61].

Относительно того, что развитие исследования темы «Культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны (1918–1920) детерминировалось рядом специфических условий, порожденных Гражданской войной в России, носивший братоубийственный характер, приходится констатировать, что для тех, кто пытался исследовать в то время проблему, которой посвящена эта статья, не было большой временной дистанции, необходимой для осмысления явлений, событий, фактов. В данной связи мы поддерживаем умозаключение Г.М. Ипполитова и С.Н. Полторака о том, что реалии российской Гражданской войны «еще не стали историей в академическом ее понимании. А историография, как известно, наука дистанционная, требующая относительно больших временных интервалов для осмысления анализируемой исторической действительности, определенного количественного накопления массива источников и литературы» [7, с. 43]. Зато присутствовал, причем в большом количестве, полный набор трудностей, объективно порожденных состоянием Гражданской войны.

К условиям, которые резко затрудняли работу исследователей, можно отнести то, что источниковая база фактически не имела архивной составляющей, несмотря на то что 1 июня 1918 г. принят декрет «О реорганизации и централизации архивов в Российской Социалистической Федеративной Советской Республике» [33, с. 383–384]. Ведь для практического претворения его требований в жизнь предстояло провести большой комплекс мероприятий. А в те архивы, что в период фронтовой Гражданской войны вступили в стадию формирования, свободного доступа исследователей не существовало, так как советская власть с первых дней своего существования взяла на вооружение практику засекречивания различного рода документов. Следовательно, историки были лишены возможности оперировать с массивом делопроизводственных материалов.

Ярким порождением реалий российской Гражданской войны во фронтовой ее стадии стало искажение правды. Она должна была вроде бы содержаться в фактографическом материале, который попадал в руки тех, кто пытался делать первые шаги на пути исследовательской работы. Но ее не имелось. Причина подобного положения дел крылась в том, что и красные, и белые вели интенсивную психологическую борьбу (в комплексе с боевыми действиями). А она, как известно, априори подразумевает фальсификацию, просто откровенную ложь, недостоверные сведения, слухи, искаженную статистику и пр. [34].

В то же время нельзя не заметить, что советская власть и правившая в молодом Советском государстве компартия предпринимали шаги к тому, чтобы опубликовать отдельные документы, имеющие отношение к событиям бушевавшей на огромных просторах бывшей Российской Империи фронтовой Гражданской войны [35–38].

Хорошим стимулом для историков стало то, что у В.И. Ленина – основателя Советского государства, признанного вождя большевистской компартии – имелось в исследуемом периоде стройное понимание значимости изучения истории еще не отгремевшей войны. Например, он написал 6 апреля 1920 г. В.В. Адоратскому (будущему академику Академии наук СССР) в Казань письмо, в котором отмечал буквально следующее: «Можете ли собрать материалы для истории Гражданской войны и истории Советской республики? Можете ли вообще собрать в Казани эти материалы? Могу ли помочь? Комплекты «Известий» и «Правды»? Многого не хватает? Могу ли я помочь достать недостающее?» [39, с. 176].

Однако в написании этой истории не могли принимать активное участие историки, творившие в вузах бывшей Российской Империи. У них не имелось особого желания сотрудничать в данной связи с новым политическим режимом, установленным в стране 7 ноября 1917 г. (об этом свидетельствует, в частности, текстологический анализ эго-документа, рожденного усилиями российского/советского историка Ю.В. Готье (1873–1943)) [40].

Думается, выглядит закономерным, что в подобных условиях ранняя советская историография проблемы, которая подвергается историографическому обзору, не могла пополниться научными трудами. Но данное обстоятельство никоим образом не может служить основанием для того, чтобы ее недооценивать. И тем более игнорировать. Сам факт, что на фоне интенсивных и масштабных боевых действий в 1918–1920 гг. появились первые статьи, очерки, обзоры, в которых затрагивались многие аспекты истории бушевавшей в стране Гражданской войны [41, с. 3–14; 42; 43], говорит за себя: ранняя советская историография заслуживает пристального внимания исследователей. В частности, потому, что рассматриваемая в нашей статье тема нашла некоторое до предела краткое отражение в публикациях, размещенных в сборниках Военно-исторической комиссии [44].

Зато много полезной информации извлекут для себя современные исследователи, специализирующиеся на проблематике истории российской Гражданской войны, в том числе и культурно-просветительной работы в РККА, из такого оригинального издания (стало библиографической редкостью), как пособие для учителей школ грамоты I и II ступеней в Красной армии. Оно предназначалось безграмотным и малограмотным красноармейцам. Выполнено сугубо с позиции классового подхода к оценке событий и явлений. Авторы пособия удовлетворили на его страницах культурные запросы бойцов Красной армии, стремящихся к знаниям посредством большевистской трактовки событий Гражданской войны. И в этой трактовке был вынесен за скобки братоубийственный характер Гражданской войны [45].

Между тем наибольшую разработку (подчеркнем еще раз: не научную, строго академическую) тема культурно-просветительной работы в РККА в 1918–1920 годах получила в публикациях, освещающих различные аспекты партийно-политической работы в вооруженных силах молодого Советского государства. Той самой партийно-политической работы, которая, по мнению Л.С. Дегтярева, высказанном в 1925 году, представляла собою в исследуемом периоде «своеобразное сочетание внутрипартийной, политико-просветительной, административно-политической и организационно-политической работы» [46, с. 5]. Той самой партийно-политической работы, которой уделял самое пристальное внимание В.И. Ленин. Это он выдал фразу, ставшую хрестоматийной, своего рода максимой: «…там, где наиболее заботливо проводится политработа в войсках, там тверже их дух и крепче дисциплина» [47, с. 57]. Это В.И. Ленин, запрашивая сведения о состоянии войск, их боеспособности, обязательно напоминал: «Следите за политработой», «не ослабляйте политработы» [48, с. 328].

При этом необходимо подчеркнуть, что публикации, посвященные проблемам партийно-политической работы в РККА, составляют довольно объемную группу. Применительно к историографии нашей проблемы их можно разделить на следующие группы: 1) труды, написанные видными политическими деятелями, в которых освещались общие проблемы Красной армии и в данном контексте подымались и отдельные проблемы партийно-политической работы в период фронтовой Гражданской войны [49–51]; 2) труды, непосредственно посвященные различным аспектам партийно-политической работы; 3) труды инструктивного плана по различным аспектам партийно-политической работы [52, с. 8–21; 53, с. 3–11; 54; 55]; 4) труды, имеющие прямое отношение к различным аспектам именно культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны [56; 57; 58, с. 375–379; 59, с. 10–15].

Среди трудов, имеющих прямое отношение к различным аспектам именно культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны, особенного внимания заслуживает «Краткий очерк культурно-политической работы в Красной Армии за 1918 год», подготовленный силами Агитационно-просветительного отдела Всероссийского бюро военных комиссаров [60]. В нем поместили материалы отчетов агитационно-просветительных отделов губернских комиссариатов 7 военных округов. Их анализ показывает, что в тексте большое внимание уделялось в том числе культурному просвещению красноармейской массы, причем массы, в большой доле своей безграмотной или малограмотной, построенному преимущественно на разъяснении лозунгов текущего момента, выдвигаемых советской властью и правящей в РСФСР Российской коммунистической партии большевиков [РКП(б)]. Конечно, эту работу, исходя из требований современного источниковедения, следует классифицировать в качестве исторического источника. Но его авторы, что нельзя не заметить, пытались наполнить свой труд отдельными личностными комментариями, какими-то попытками робкого анализа. Но именно данные фрагменты и сюжеты изложены с нарушением логики, имеются тавтологии. Тем не менее данный очерк точно можно рассматривать, по крайней мере, в качестве историографического факта.

Неординарное явление в историографии проблемы культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны – лекция, прочитанная Ем. Ярославским, видным в то время партийно-политическим работником РКП(б) на идеологическом фронте, на курсах командного состава армии (октябрь 1918 г.) – «Культурно-просветительная работа в Красной армии». В 1919 г. ее выпустили в свет в формате отдельной брошюры. Ключевой мыслью Ем. Ярославского стал тезис о решении задачи «полного широкого политического воспитания солдатской массы» [61, с. 6]. И одно из средств решения столь масштабной задач автор брошюры увидел в повышении уровня общей культуры красных бойцов. Что характерно: Ем. Ярославский подает отдельные фрагменты текста, в стиле изложения которых можно усмотреть некоторые элементы, выражаясь современными категориями, научного языка. Но это только элементы и не более. Тем более что изложены они в директивном стиле. Последнее, правда, не должно удивлять, если помнить о военно-политическом статусе автора брошюры. Имеются в этой работе и просто лозунги, что не прошло незамеченным для современных исследователей [7, с. 49]. Автор данного историографического обзора также соглашается со следующим тезисом В.Я. Ефремова, зафиксированным в его докторской диссертации: Ем. Ярославский «акцентировал внимание на том, что бойцы Красной армии – априори сознательные бойцы революции, что, как показывает исторический опыт, являлось далеким от истины» [62, с. 156].

Заслуживает быть отдельно отмеченной (подобно брошюре Ем. Ярославского) и работа Г.Д. Линдова (Лейтейзена) – руководящего политического работника РККА, являвшегося членом Революционного военного совета (РВС) 4-й армии Восточного фронта, вплоть до своей гибели в 1919. Он отобрал многие материалы, главным образом делопроизводственного характера, по организации в том числе и культурно-просветительной работы в частях и соединениях Восточного фронта РККА, которые были разработаны политическими отделами армий в 1918 г. Г.Д. Линдов ввел их в оборот в своей работе. Правда, преимущественно иллюстративным методом. Ясно, что до их научного анализа автор работы не дошел. Это тогда просто было невозможно [63]. Между тем труд этого видного политического работника РККА являлся одним из наиболее популярных в среде политсостава, в первую очередь, действующей армии. Одну из причин подобного явления современные исследователи усматривают в том, что Г.Д. Линдов был видным армейским политработником, имевшим «богатый опыт организации партийно-политической работы в РККА» [7, с. 49]. С таким объяснением можно согласиться. По крайней мере, в основном. И один из аргументов здесь – переиздание работы Г.Д. Линдова в Харькове в 1920 г. [64].

Изучение историографических источников, отобранных для обзора, показывает, что в некоторых из них имеются фрагменты, которые можно классифицировать, с определенной долей условности, как попытки (правда, явно не академического плана) обобщения опыта партийно-политической работы, в том числе и в ее культурно-просветительной составляющей. Наглядная иллюстрация тезису, изложенному выше, – сборник «Разгром Врангеля». Он выпущен в свет силами Политического управления Южного фронта. Материал, интересующий автора настоящего историографического обзора, представлен в сборнике в контексте раскрытия динамики боевых действий Красной армии. С.И. Гусев, Б. Кун, В. Ольдерогге рассматривают ее на страницах сборника с момента вступления в должность командующего Южным фронтом М.В. Фрунзе. А партийно-политическую работу, в том числе и в ее культурно-просветительной составляющей, авторы, указанные выше, классифицируют в качестве политического обеспечения боевых действий частей и соединений Южного фронта в период разгрома Русской армии генерал-лейтенанта барона П.Н. Врангеля. Непреходящая ценность обозреваемой работы для современных историографов заключается, по нашему суждению, в том, что в ней налицо первые попытки обобщений, предпринятых по горячим следам, в том числе сведений и о культурно-просветительной работе, проводимой на заключительной стадии фронтовой Гражданской войны – стадии разгрома Русской армии генерал-лейтенанта барона П.Н. Врангеля [65].

Проблема культурно-просветительной работы в РККА в период фронтовой Гражданской войны нашла отражение и сборнике статей «Тезисы об агитпоездах ВЦИК», изданном в 1920 г. Текстологический анализ данной публикации показывает, что тема, подвергаемая нами историографическому обзору, преломлена сквозь призму освещения деятельности агитационных поездов, которые стали действенным средством партийно-политической работы в частях и соединениях действующей армии [66].

Как оригинальный историографический факт можно классифицировать работу В.А. Быстрянского, «Рабоче-Крестьянская революция в оценке буржуазной публицистики» Ее автор являлся одним из старейших деятелей правившей в РСФСР компартии, специализировавшимся в первую очередь на идеологических проблемах. В работе, указанной выше, он освещает тему борьбы «с буржуазной идеологией». Причем труд этот выполнен по канонам психологической борьбы со всеми вытекающим отсюда последствиями [67], которые выше в нашем историографическом обзоре указаны. К теме же, которой посвящен настоящий историографический обзор, работа В.А. Быстрянского имеет опосредованное отношение.

Выводы

Исследование показало следующее:

Во-первых, недостаточное количество историографических источников, причем выполненных, в подавляющем большинстве, на базе только опубликованных источников.

Во-вторых, в ограниченном массиве историографических источников нет тех, которые можно было бы отнести к строго научным исследованиям (даже с большой долей условности).

В-третьих, освещение рассматриваемой проблемы в рамках трудов по партийно-политической работе в РККА, составной частью которой являлась в том числе и культурно-просветительная работа, проводимая в частях и соединениях Красной армии.

В-четвертых, авторами ряда трудов стали видные политические работники Красной армии, которые внесли в свои работы элементы директивного и лозунгового стиля.

В-пятых, практика иллюстративного метода документов и материалов при введении их в оборот в текстах соответствующих публикаций.

В-шестых, ряд работ выполнен в инструктивном стиле: их авторы в своих публикациях учили тому, что, как и когда сделать в сфере организации партийно-политической работы в РККА, в том числе и на фронте культурно просветительной работы. Сказанное относится в первую очередь к трудам, адресованным частям и соединениям действующей армии.

Таким образом, несмотря на то что историографические источники, включенные в данный историографический обзор, и немногочисленны, и не столь качественны по содержанию, как хотелось бы, они, безусловно, представляют интерес для современных ученых. Гипотетически можно предположить, что при углубленной их проработке с позиций новых теоретико-методологических подходов, которые утвердились сегодня в отечественной исторической науке, ученых ждут на данном историографическом поле новые открытия.

Об авторах

Сергей Александрович Трибунский

Автор, ответственный за переписку.
Email: ser.6791@yandex.ru

кандидат исторических наук, доцент кафедры российской истории

Список литературы

Дополнительные файлы