S.Yu. Witte’s views on the cultural and historical significance of the railway communication in the East of the Russian Empire

Full Text

В период деятельности Сергея Юльевича Витте на посту министра финансов им были инициировано немало мероприятий, способствовавших активизации дальневосточной политики Российской империи. Витте способствовал завершению строительства Транссибирской железнодорожной магистрали, а затем выступил инициатором постройки Китайско-Восточной железной дороги. Строительство железнодорожного пути, который должен была связать западную часть и восточные окраины Российской империи, представлено рассуждениях С.Ю. Витте, как правило, в контексте ее экономического значения. Однако нередко министр финансов отмечал военно-стратегическое и культурно-историческое значение Сибирского железнодорожного пути и Китайско-Восточной железной дороги.

Несмотря на огромный интерес к жизни и деятельности С.Ю. Витте, отраженный в масштабной историографии и зачастую полярных оценках историков, многие аспекты его взглядов до сих пор нуждаются в уточнении. Детально изученная политика Витте на Дальнем Востоке также получила неоднозначные оценки исследователей как в специальных работах по истории дальневосточной политики России [1–7], так и в биографических исследованиях [7–11], в которых была показана роль С.Ю. Витте в сооружении Транссибирской дороги и принятии плана постройки рельсового пути через Маньчжурию. Анализ взглядов Витте, нередко сопоставляемых с убеждениями идеолога «восточничества» Э.Э. Ухтомского, как правило, представлен в научных работах, посвященных идеологическому обоснованию дальневосточной политики [12–18]. Обобщенный анализ представлений Витте о культурно-исторических задачах российского государства на Востоке был представлен в статьях В.В. Суворова [19; 20].

Витте осознавал, что Россия является, по сути, континентальной державой и положение ее относительно морей не очень благоприятно. Развитие железнодорожного транспорта должно было привести к снижению значения морских путей сообщения. В связи с этим основные средства следовало направить на Дальнем Востоке на укрепление армии, при отведении вспомогательной роли военно-морскому флоту [21, с. 328].

В записке от 31 марта 1896 года С.Ю. Витте сообщал свои мысли о военно-стратегическом и культурном значении железнодорожного пути. По его мнению, он должен был предоставить России возможность перемещать кратчайшим путем в любое время ее военные силы «к Владивостоку и сосредоточивать их в Манчжурии, на берегах Желтого моря и в близком расстоянии от столицы Китая» [22, с. 93]. Витте отмечал, что укрепление престижа и усиление влияния России в Азии определялись уже самой возможностью мобилизации значительных русских сил на Дальнем Востоке. Кроме того, результатом развития железнодорожного сообщения могло бы стать более тесное сближение «подвластных Китаю народностей с Россией» [22, с. 93].

Витте тесно увязывал экономический потенциал России и ее геополитические и исторические задачи. В контексте рассуждений об экономическом развитии Российской империи С.Ю. Витте в докладной записке императору в феврале 1900 году сообщал о важности развития промышленности и необходимости принятия энергичных и решительных мер для ее развития. Возможность обеспечения своими продуктами потребностей России и восточных государств, которые «находятся или должны находиться под нашим влиянием», зависела от способности промышленности России достигнуть в течение нескольких десятилетий соответствующего уровня развития, в противном же случае международное соперничество, по мнению министра финансов, привело бы к усилению «иноземного политического влияния», основанного на быстром росте промышленности европейских держав и ее «водворении» как в России, так и в азиатских странах [23, с. 133]. Объяснялось это тем, что власть метрополий над колониями зависела уже больше не от силы оружия, а от успехов торговли, поэтому, как сообщает Витте, ему было неотрадно думать, что медленный рост промышленности России мог затруднить «выполнение великих политических задач монарха», а «промышленное пленение русского народа» привело бы к ослаблению его политического могущества. В итоге неполнота экономического развития стала бы причиной политического и культурного отставания Российской империи [23, с. 133]. Исследователь А.В. Ремнев отмечал, что Витте, отстаивая протекционистский экономический курс, стараясь избавиться от промышленной и финансовой зависимости России от Европы, обращал внимание на азиатские государства, где надеялся найти доступные рынки для реализации изделий русской промышленности [21, с. 324].

Завершение строительства Сибирской железной дороги, по мнению С.Ю. Витте, должно было привести к значительным последствиям не только в мировой экономике, но и в геополитике. В прочитанных в 1900–1902 гг. лекциях великому князю Михаилу Александровичу министр финансов отмечал значение Великой сибирской железной дороги с новыми перспективами в развитии как русской, так и международной торговли в результате соединения через Россию государств Дальнего Востока с Европой [24, с. 258]. При этом Россия как посредник в торговом обмене Европы и Азии и крупный производитель и потребитель, граничащий с восточными народами, в большей степени должна была воспользоваться выгодами от нового направления сообщений между Европой и Восточными странами [24, с. 258]. По мнению Витте, железная дорога с выходами к Владивостоку и Желтому морю могла обеспечить такие важные условия, как рынки сбыта и приток рабочей силы, необходимые для развития сельскохозяйственного производства. Вместе с этим решилась бы задача организации экономического быта малоземельных крестьян внутренних губерний Европейской России.

Экономический потенциал России, обусловленный единством территории на обширном пространстве и обладанием необходимых ресурсов для экономического развития, позволял ей самой выступать в качестве достаточного рынка сбыта, поэтому, по мнению С.Ю. Витте, укрепление международных торговых отношений выступало не условием существования, а только способом «естественного и потому мирного обмена излишков» [24, с. 241].

Характеризуя цивилизационное значение Сибирского железнодорожного пути в докладе о поездке на Дальний Восток в 1902 г., Витте называл его «воротами» для Европы в «замкнутый мир» Востока, которые ставят ее лицом к лицу с «многочисленными племенами монгольской расы» [25, л. 1]. Министр финансов считал, что связи, которые открывала железная дорога, делали невозможным сохранения отчужденности для народов Дальнего Востока. Говоря о последствиях и переменах, которые должны были быть вызваны сближение «желтой и белой расы», Витте отводил особую роль России «в деле этого сближения» [25, л. 1 об.].

Обладание железнодорожным путем и роль посредника давало России возможность воспользоваться выгодами своего положения. Находясь на страже у «открытых ворот из Европы в Азию», она могла бы регулировать и направлять сближение народов Запада и Востока в наиболее благоприятном для себя направлении [25, л. 1 об.]. Выгодами России, по мнению С.Ю. Витте, могли стать следующие: «для русской промышленности создается новый обширный внутренний рынок; избытки населения из европейской России найдут себе выход на новые обширные пространства Сибири, удобные для колонизации; разработка естественных богатств Сибири, возрастание ее населения и развитие промышленности увеличат производительные силы нашей Родины, а сама Сибирь станет активной участницей культурной жизни» [25, л. 1 об.].

Оценивая геополитическое и культурное значение Китайско-Восточной железной дороги, Витте рассчитывал на сближение «в недалеком будущем» России с Японией, которое должно было произойти на почве торгово-промышленных интересов [25, л. 17]. Министр финансов надеялся, что экономическое сближение России и Японии могло быть одним из наиболее сильных факторов, способствующих устранению вооруженных международных конфликтов, и могло бы обеспечить мирное разрешение их противоречий на Дальнем Востоке. Осознавая несбыточность таких надежд, С.Ю. Витте настаивал на том, что «неизбежное столкновение необходимо отсрочить и постараться найти хотя бы временный выход в каком-либо компромиссе, удовлетворяющем желания Японии относительно Кореи» [25, л. 17]. Чтобы избежать войны с Японией, министр финансов выступал за временный отказ от притязаний на корейский полуостров. При этом в 1902 году Витте был уверен в успехе России в случае войны, но осознавал, что это негативно сказалось бы на ее экономическом положении [19].

Однако уже 7 февраля 1903 г. на Особом совещании при обсуждении значения путей сообщения в Азии С.Ю. Витте признавал неблагоприятные экономические последствия от проникновения китайских и под их видом других иностранных товаров в восточные регионы России. Данные последствия были вызваны развитием железнодорожной сети к югу от Манчжурии и условиями договора о беспошлинном пропуске товаров из Китая на территорию страны в пределах 50 верст от границы. Отказ от договоров и установление полностью протекционной системы на границе в Китаем или объявление всех владений России в Восточной Азии порто-франко, по мнению Витте, обеспечили бы защиту экономических интересов Приамурского края [26, с. 121].

Таким образом, по мнению С.Ю. Витте, особое географическое положение Российской империи и железнодорожное строительство должны были обеспечить как непосредственную торговлю с азиатскими странами, так и транзитную торговлю через Россию этих стран с Западной Европой. Особенностью рассуждений министра финансов является мотив престижа России в Азии и идея сближения восточных народов с Россией в результате развития экономических отношений, а затем политических и культурных связей. Отводя немалую роль железнодорожному сообщению в обеспечении не только экономических, но и культурных контактов европейцев, особенно населения России, и восточных народов, С.Ю. Витте видел одним из последствий «пробуждение» Востока и расширение его связей с западным миром. Министр финансов считал, что такие связи, открываемые железной дорогой, делали невозможным сохранения отчужденности для народов Дальнего Востока. Понимая масштаб последствий от открывавшихся культурных, экономических и политических связей, Витте подчеркивал особую отводившуюся России задачу в деле сближения западных и восточных народов. Россия, обеспечив возможность взаимодействия Запада и Востока через построенную ей железную дорогу, должна была воспользоваться, по мнению министра финансов, всеми выгодами от их сближения, прежде всего в социально-экономическом и культурном развитии Сибири и российского Дальнего Востока. Немаловажно, что Витте как следствие развития железнодорожного сообщения допускал и геополитические изменения, связанные с возможным сближением России и Японии на основе общих экономических интересов.

About the authors

Valery Vladimirovich Suvorov

Saratov State Medical University named after V.I. Razumovsky

Author for correspondence.
Email: valeriy_s@inbox.ru

candidate of historical sciences, researcher of History Museum

Russian Federation, Saratov

Aleksandr Nikolaevich Sulimin

Povolzhsky Institute of Management named after P.A. Stolypin - branch of The Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration

Email: kratos84@yandex.ru

candidate of political sciences, associate professor of History of State, Law and International Relations Department

Russian Federation, Saratov

References

Supplementary files